Путь туда лежал уже по другой дороге, ведущей в районный центр Федоровку. Дорога эта начиналась с развилки вблизи Стерлитамака и шла вдоль речушки Ашкадар.
Место заложения скважины определено в 5,5 километрах от шоссе, против деревни Григорьевка, и в километре от деревни Тюрюшля. К нашему приезду буровые работы там еще не начались, и разговоры о предстоящих мероприятиях вести было не с кем. Поэтому, не теряя времени, мы отправились на Салаватский НХК.
Здесь состоялась встреча с директором Михаилом Федоровичем Сисиным, главным инженером А. С. Леонтьевым, заместителем директора по строительству М. А. Ниренбергом и другими ответственными руководителями служб НХК. В доверительном разговоре об идее захоронения отходов химпроиз-водства в глубинные пласты и создания в них коллектора большой приемистости, мы увидели большую заинтересованность руководства НХК и быстро договорились обо всех мероприятиях, связанных с подготовкой предстоящих работ, и о сроках их проведения. Сроки же проведения буровых работ предстояло согласовать с Ишимбайской нефтеразведочной экспедицией и ее подразделением, производящим буровые работы.
О результатах переговоров с администрациями ССЦК, СНХК и «Ишимбайнефть» нами было доложено в соответствующие отделы КГБ Стерлитамака и Салавата, а также УКГБ Уфы, которые должны были осуществлять контроль над реализацией наших решений.
Руководство Стерлитамакского отдела КГБ (Л. В. Березин, Ф. X. Латыпов) оказало нам неоценимую помощь в быстром решении с руководством товарного железнодорожного узла вопросов использования в предстоящих работах станционного погрузочно-разгрузочного хозяйства. Осмотр показал, что в распоряжении товарной станции имеется прекрасно оборудованный товарный двор с разгрузочной рампой, позволяющей одновременно сгонять с платформ 4–5 автомашин любой грузоподъемности, а также такелажная техника для разгрузки контейнерных грузов и площадка для отстоя техники и грузов. Товарная станция отгорожена от запасных и маневровых путей и от городских, хозяйственных и жилых зданий охраняемым забором, что весьма немаловажно для соблюдения режимных требований.
С руководством товарной станции, без каких-либо осложнений, были согласованы порядок доставки железнодорожного состава с техникой и технология разгрузки, устраивающая обе стороны.
Далее наш путь лежал обратно в Уфу для встречи с руководством нефтеперерабатывающего завода (Варфоломеев) и филиала ВНИИнефть (Кефели).
Бурение скважины для глубинного захоронения отходов завода и сооружение в ней коллектора большой приемистости взрывом решено было произвести в левобережной пойме реки Белой, против самого завода, в двух — трех километрах от него.
Прибыв на место и ознакомившись с геологией выбранного участка, вся наша группа однозначно констатировала, что привязка скважины осуществлена весьма неудачно по сейсмическим соображениям: слишком мало расстояние до завода (менее 3 км) и совсем рядом с большим селом, в центре которого красовался прекрасный православный собор, с другой стороны выбранный участок имеет сильное обводнение грунтов на многих горизонтах, что будет способствовать распространению сейсмической волны на большие расстояния без заметного ослабления.
Что касается села и всей левобережной поймы, то эта местность имеет большое историческое значение. В этом месте, против села, в годы гражданской войны знаменитая 25 дивизия под командованием В. И. Чапаева форсировала реку Белую перед взятием у белоказаков города Уфы. В этом бою Василий Иванович был ранен, и в поповском доме ему оказывалась первая медицинская помощь. Из этого дома он, будучи раненым, продолжал руководить форсированием реки и взятием Уфы. В настоящее время в этом доме организован музей, где демонстрируются копии фотографий и документов, касающихся биографии легендарного полководца и его семьи. Здесь мы впервые увидели копию оригинального документа: заявление В. И. Чапаева об отчислении его из академии им. Фрунзе и направлении на фронт. Глубокая аргументированность просьбы и убежденность в идеалах, ради которых он рвался на поля сражений, говорили об огромном уме, способном к широкому мышлению, хотя, судя по количеству орфографических ошибок в заявлении, он был человеком малограмотным.
Итак, в результате анализа всей совокупности сведений, полученных при рекогносцировочном обследовании, комиссия пришла к выводу: подземный ядерный взрыв в выбранной зоне производить нельзя. Руководству нефтеперерабатывающего завода предложено совместно с геологическими службами Уфимского региона изыскать другой, более безопасный по сейсмическим соображениям участок для проведения подземного взрыва в известняковом пласте.
Результаты обследования участков будущих работ под Стерлитамаком и под Уфой доложены первому секретарю обкома КПСС М. 3. Шакирову, и высказаны наши предложения по развертыванию подготовительных работ привлеченными организациями. Точки заложения скважин, в которых будут сооружаться взрывом коллекторы, нами согласованы для Стер-литамакского СЦК и Салаватского НХК. Уфимскому нефтеперерабатывающему заводу для скважины нужно изыскивать другой участок.
Дальнейший путь рекогносцировочной комиссии лежал в город Куйбышев. Там, в обкоме КПСС, партийному и хозяйственному руководству Куйбышевской области было доложено об идее глубинного захоронения жидких отходов нефтехимического производства в Новокуйбышевске, об идее создания коллектора большой приемистости в известняковом пласте с помощью ядерного взрыва, об особенностях технологических процессов по производству подземных ядерных взрывов, о возможных последствиях и мерах по безопасности для населения, жилых и производственных строений.
Идея глубинного захоронения отходов производства директором Новокуйбышевского НХК Павлом Никитовичем Узун-кояном была горячо поддержана, поэтому им, не дожидаясь окончательных проектных решений, было организовано разведочное бурение в местах, указанных геологами, которые руководствовались при этом экстраполяционными данными о геологическом строении вблизи НХК.
Каково было удивление буровиков и геологов, когда при вхождении бурового инструмента в пористый известняковый пласт, обнаружили в нем проявление нефти, причем под солидным газовым напором.
Когда наша рекогносцировочная комиссия прибыла на место бурения скважины, специалисты-нефтяники уже вели исследование дебита нефти, истекающей из скважины под напором пластового давления.
Согласно расчету, для захоронения всех объемов отходов Новокуйбышевского НХК необходимо было сооружение двух скважин со своими коллекторами. Вторая скважина, разведочное бурение которой только что начато, выбрана в двух километрах южнее первой. Будет ли в ней проявление нефти — от этого зависит судьба идеи глубинного захоронения отходов. Если и здесь будет обнаружена нефть, то ядерные взрывы в нефтеносном пласте с последующей закачкой в него жидких отходов недопустимы. В этом случае нефть будет заражена радионуклидами.
Так безрезультатно закончилась наша рекогносцировочная поездка в район Новокуйбышевского НХК. Но мы обстоятельно рассказали руководству комбината и представителю местного КГБ Александру Григорьевичу Ульянову об особенностях работ, связанных с производством глубинных ядерных взрывов, и о мероприятиях по безопасности, для которых нужно вести подготовительные работы на тот случай, если нужный район проведения этих взрывов будет найден, о чем мы просили поставить нас в известность.
Результаты рекогносцировочных обследований и рекомендации комиссии обстоятельно доложены руководству химического и нефтехимического ведомств (министры Л. Костан-дов и В. Федоров). В ходе разговоров о предстоящих работах по созданию коллекторов большой приемистости с помощью ядерных взрывов мы заметили отсутствие энтузиазма у чиновников этих ведомств в поддержке нашей идеи. Во-первых, чувствовалась боязнь ядерных взрывов при абсолютном незнании, что это такое. Во-вторых, никто в министерствах за имеющие место выбросы вредных отходов подведомственных производств и при этом пагубных последствиях в природе не привлекался ни разу к ответственности. Со стороны ЦК КПСС и Совета Министров СССР этим ведомствам не предъявлялись требования о принятии кардинальных мер по исключению загрязнения природы вредными выбросами производств.
В этих разговорах выяснились не укладывающиеся в голове парадоксы. На наш вопрос чиновникам ведомства Кос-тандова: «Неужели отходы Стерлитамакского СЦК в народном хозяйстве так нигде не могут быть использованы?» — ответили: «Отходы СЦК состоят из четырех компонентов, три из которых на разных заводах страны специально изготавливаются для нужд химпроизводств этого же ведомства». Спрашивается: почему же нельзя использовать для дела то, что даром получается на СЦК, а те специализированные производства закрыть или перепрофилировать на выпуск другой продукции? И услышали ответ: «ЦК КПСС и Совет Министров СССР останавливать специализированные производства не разрешают, так как недозволительна в нашем социалистическом обществе безработица, а перепрофилирование и создание при ССЦК производства по разделению компонентов отходов невозможно из-за отсутствия средств и материальных ресурсов».