Рита поерзала и откинулась спиной на ствол дерева, а пальцами вцепилась в жесткую редкую траву.
– После освобождения я с месяц была героиней. Все приходили к родителям и поздравляли меня с возвращением. Мне вначале было так плохо, что я ничего не замечала. А потом вдруг осознала, что меня боятся, словно инфекции. Никто не хочет заразиться.
– С тобой перестали общаться.
– Не в плохом смысле. Обо мне по-прежнему говорили как о героине. Восхищались моей смелостью. Но родители не разрешали дочерям со мной водиться. И жениться на мне никто не хотел. Когда мама с баба́ умерли, я вдруг поняла, что больше не связана ни с одним человеком. В гости ко мне никто не заходил. Как-то раз сюда на свадьбу пришли ребята из соседней деревни, залезли ко мне в дом. Я закричала, прибежали соседи и прогнали их. Но этого было недостаточно. Когда люди куда-то меня приглашают, я знаю – на самом деле они не хотят меня видеть. Конечно, они не винят меня за то, что случилось, но и смотреть на меня не желают.
– Мне очень жаль.
Она перебросила косу на грудь и стала водить по ней пальцами.
– Мне никак не удавалось найти работу. Спасибо, твой отец помог.
Маркус изумленно уставился на нее.
– Объясни-ка.
– Я же на него работала. – Она так же изумленно уставилась на него.
– Он платил тебе.
– Да. Чтобы я приглядывала за домом и землей. Чтобы каждый год собирала оливки. Раз в месяц я получала от него чек.
– И сколько это продолжалось?
Рита пожала плечами.
– Он мне это предложил, когда умерла мама. Получается, пятнадцать лет.
– Я впервые об этом слышу.
Он был очень добр к ней, неуверенно объяснила Рита, глядя на его переменившееся лицо. Маркус старался ничем не выдать бушевавших внутри чувств.
– Когда умер отец, он позвонил и прислал матери чек. А когда умерла и мама, стал постоянно звонить, спрашивать, как у меня дела. Я все никак не могла найти работу, а твоя тетка как раз переехала в Назарет, вот он и попросил меня следить за домом.
Маркус вдруг понял, что больше не может держать спину ровно. С колотящимся сердцем он лег на поросшую колючей травой землю. Дышал квадратом – считал до четырех при каждом вдохе и выдохе – и пытался все это осмыслить. Все отказались от девушки, а его отец ее спас?
– О чем ты думаешь?