Откуда? На рынке стоял такой гвалт. Перед глазами замелькали желтые вспышки, Хиба прищурилась, пытаясь выплыть из жаркого марева и, прежде чем упасть, услышала, как закричала ситс.
Потом ей рассказали, что Маурисио с внуком подхватили ее, как перышко, и положили на заднее сиденье его машины. Доктор в отделении неотложной помощи сказал, что у нее обезвоживание, и очнулась Хиба под капельницей. Найти вену на внутренней стороне руки не удалось, ее проткнули с внешней стороны и начали накачивать калориями.
Ситс и сидо сидели с ней в палате и смотрели в их общий мобильник. Старый кнопочный аппарат, где нужную букву можно было найти, только несколько раз нажав на клавишу. Когда они вышли из палаты пообщаться с врачом, телефон остался на столике, Хиба дотянулась до него свободной рукой и прочла сообщения.
Она больна. Приезжай.
Она постоянно так делает.
Ты ей нужна.
Нарочно разыгрывает драму. Если мы приедем, она поймет, что победила.
Харам.
Она просто хочет внимания.
И она его заслуживает.
Мама и бабá так и не приехали.
Зато прислали Мину.
Мина, более молодая и менее пластиковая версия мамы, вплыла в палату в узких джинсах, расшитых сандалиях и с дорогой сумкой в руках. Летом она ездила в Бейрут с двоюродными сестрами и там сделала татуаж бровей. Хибу они с собой не позвали. По своей воле Мина ни за что бы с ней не дружила. И наверняка была уверена, что и Хиба дружит с ней по обязанности. Еще и досадовала, что в сестры ей досталась депрессивная идиотка.
– Врач говорит, ты слишком мало весишь. – Мина присела на краешек стула. – Пообещай, что начнешь есть больше, и тебя отпустят.
– Хорошо. Ладно.
– Только так, чтоб они поверили.
– Угу. – Она сегодня слишком устала, чтобы спорить с Миной. А может, и не только сегодня.
Сестра заметила на полу потертую виниловую сумочку.
– Это чья? Ситс?
– Они с сидо решили пройтись. Каждое утро приезжают в восемь и весь день со мной сидят.