– Где гранаты? – выпалил сержант, оказавшись рядом.
– Успел откинуть к лестнице! – прокричал в ответ растерявшийся Алексеев.
Сверху от окон второго этажа на них посыпались обломки оконных рам и куски кирпичной кладки. Разведчики пригнулись. Немецкий пулемет продолжал обрабатывать разрушенную когда-то пожаром усадьбу.
– Как они догадались, что мы здесь? – будто оправдывался своим вопросом Рыжий, пытаясь смотреть к глаза Щукину.
– А ты сам подумай! – резко ответил он ему, рассматривая возможность забраться в здание через оконный проем.
В это время пулемет замолчал. Было слышно работающий на холостых оборотах танковый двигатель и крики немецких солдат. Кто-то из них отдавал команды другим.
– Танк стоит. Пехота сейчас на нас пойдет! – прокричал Егор младшему сержанту Королеву, давая ему тем самым указание на открытие огня разведчиками на флангах.
– Чего делать-то? – невольно протянул взволнованный Рыжий, протирая ладонью обгоревший рукав ватной куртки.
Со второго этажа потянул дымом.
– Балки горят из-за бензина! – простонал Алексеев. – А там гранаты остались. Рвануть могут!
– Могут! – передразнил его Егор и тут же сказал: – Что хотите делайте, но танк нужно заманить в арку. Дразните его, стреляйте по нему, по полю за речкой и рощей бегайте, но он должен быть под аркой. Понятно?
Разведчики закивали.
Егор поднялся и забрался в оконный проем здания, на втором этаже которого горели деревянные балки и оставались брошенные его разведчиками трофейные гранаты в связке. По его представлениям, немецкий танк нужно было во что бы то ни стало заманить под арку и попытаться уничтожить его сброшенными на кормовую часть корпуса захваченными и перемотанными потом проволокой трофеями. Для этого он начал карабкаться по сломанной лестнице наверх. Один из гитлеровцев увидел его в пустой оконный проем, что-то выкрикнул и выстрелил навскидку из карабина. Пуля прошла мимо. Не обращая на противника внимания, Егор упорно карабкался наверх. Едва он достиг второго этажа, как справа и слева по немцам ударили из автоматов разведчики. В ответ послышались крики. Кого-то, видимо, ранило. Громыхнул взрыв от брошенной гранаты. Снова кто-то истошно закричал от боли. Послышался рев танкового мотора. Внизу возле стен польской усадьбы разгорался бой.
Лежа на втором этаже, Егор обнаружил оставленную его бойцами связку гранат. Их было шесть. На одну с длинной ручкой были примотаны проволокой еще пять, но уже ручками в другую сторону. До края пламени пожара от разлитого из перебитых трассирующими пулями бутылок от них оставалось всего пара метров. Щукин схватил связку и пополз назад. Шаткая, когда-то сильно обгоревшая лестница не выдержала его веса и рухнула вместе с ним. Он упал, больно ударился боком обо что-то на полу первого этажа, выронил гранаты, но тут же дотянулся до них и снова взял.
Рядом, что было отчетливо слышно, стучали короткими очередями автоматы разведчиков, слышался их отборный мат. Снова прогремел взрыв кем-то брошенной ручной гранаты.
– Башня крутится! Сейчас вдарит! – заорал кто-то на всю округу.
Сразу вокруг стало тихо. Отчетливо звучал только танковый двигатель. Приняв крик своего разведчика за команду к действию, Егор сжался в комок возле кирпичной стены здания, внутри которого находился. Закрыл уши руками и широко открыл рот, чтобы сберечь барабанные перепонки и замер от страха, прекрасно понимая, что снаряд, выпущенный из танковой пушки, может погубить его. Покинуть постройку он уже не успевал.
Громыхнул выстрел. Что-то следом влетело и с силой ударило о дымовую трубу на втором этаже. Раздался взрыв. Осколки кирпичных стен и ее крупные фрагменты полетели в стороны, на первый этаж и за пределы здания. Все вокруг заволокло дымом и накрыло облаком пыли и разлетающихся капель таящего снега. Над лежащим на полу Егором замерла в наклонном положении огромная половая доска, едва не упав прямо на него.
Выждав несколько секунд, он поднял голову, попытался сориентироваться и снова услышал рев танкового двигателя.
– Опять башней крутит! – громко заорал кто-то на всю округу.