Пути и Двери

— Такая рань, — послышался сонный голос Ансе. — Иди спать.

Кельсинг докурил сигару и потушил окурок в пепельнице, имитирующей руку мертвеца.

— Не спится.

Обернувшись, он увидел девушку, закутавшуюся в одеяло. Ансе хмурилась — ее не устраивали погода за окном, сквозняк, гулявший по комнате, и отсутствие Кельсинга в постели.

— Знаешь, — сказал Кельсинг спустя несколько мгновений, — а я ведь совсем иначе представлял нашу встречу. И то, что произойдет после.

Девушка внимательно посмотрела на человека, который едва не стал ее кормом.

Едва.

— Думал, мы ночуем в гробах и рассыпаемся в прах на рассвете?

Кельсинг хмыкнул.

— Вроде того.

— Добро пожаловать в реальный мир.

Закрыв дверь, он направился к журнальному столику, на котором всё еще стоял принесенный дворецким кофейник. Заполнил бодрящим напитком миниатюрную чашечку и с наслаждением втянул ноздрями кенийский аромат. Острота восприятия не изменилась.

— Хочу рассказать тебе одну историю, — Кельсинг уселся в кресло, ежась от утреннего холода. Сделал первый обжигающий глоток. — Если ты не против, конечно.

Ансе равнодушно пожала плечами.

— Почему нет? Ты уже меня разбудил. Всё желание пропало, кстати, так что порадуй меня своей историей.

— Договорились, — Кельсинг сделал второй глоток. И непроизвольно коснулся двух ранок на шее. — Так вот, я родом не из Стимбурга, как ты могла бы подумать, учитывая мое нынешнее положение. На свет я появился в замкнутой христианской общине. Это островной анклав на юге. Средиземное море, если быть совсем уж точным. Старинные улочки, церковь, патриархальный уклад. И очень своеобразный свод законов.

— Я слышала о таких анклавах, — Ансе откинула волосы со лба. — Кажется, от мамы.

— Не сомневаюсь. Так вот, законы. Наша община опиралась на Библию в качестве правового источника. Десять заповедей, а к ним — бесконечное количество поправок и дополнений, принятых к исполнению за минувшие три или четыре столетия.

— У вас одно божество? — вежливо поинтересовалась Ансе.

— Одно, но триединое, — с улыбкой уточнил Кельсинг. — Книга, по которой регламентируется жизнь острова, невероятно древняя. Ее называют Библией. Говорят, Библия писалась еще в те времена, когда не было Дверной Сети, Демиургов и Посторонних. До Стимбурга и всего, что ты видишь. До открытия чужих миров. Мы даже вообразить не можем, насколько это давно. Так что наши священники претендуют на Изначальное Знание. То, что было до Большого Отката, и будет после.