Пути и Двери

— Никто этого не знает, — фыркнула девушка.

— Согласен. Но наши священнослужители придерживаются иного мнения. Кроме того, появилась профессия адвокатов-теологов, досконально изучивших заповеди со всеми поправками. Теолога можно нанять для защиты в суде.

— Это же религия, — удивилась Ансе.

— Религия, переродившаяся в закон, — напомнил Кельсинг. — Приведу пример. Восьмая заповедь гласит: «Не кради». При этом бедная женщина, регулярно посещавшая церковь, украла в магазине булку хлеба, чтобы отдать ее нищему на паперти. Адвокат за разумную плату возьмется доказать чистоту помыслов женщины, высокий уровень ее вовлеченности в религию и массу других сопутствующих факторов. Преступление переквалифицируется в кражу ради подаяния, и женщина отделается постом и парой сотен молитв.

— А если ее дети голодают? — задала логичный вопрос Ансе.

— Тогда перед нами факт корыстной мотивации. В теории наша героиня может пойти работать. Безвыходность положения доказать нереально. Женщине будет грозить тюрьма, детям — храмовый приют.

— Это сложно понять.

Кельсинг выпил еще немного кофе.

— А теперь представь, — продолжил он свое повествование, — что на острове появляется упырь. Кто-то вроде тебя, Ансе.

— Уже веселее.

— Я знал, что тебе понравится. Так вот, упыри — существа бессмертные, а потому весьма состоятельные. Я слышал, что их сотворили Демиурги на одном из полуанархических миров, очень далеко от Земли. Это люди, но сильно переделанные.

История откровенно забавляла девушку. Ансе сама была вампиром и знала о своей родословной гораздо больше, чем мог бы подумать Кельсинг. Ей было известно, что Демиурги умели превращаться в вампиров, оборотней, кракенов и даже разумные облака, плавающие над пустынными водными планетами. Зачем Ушедшие творили всё это, оставалось загадкой. Вероятно, устали от жизни и захотели экспериментов. Так или иначе, упыри остались и попробовали адаптироваться к реальности откатившихся людей. Кому-то удалось, а кому-то не очень. Постоянная жажда крови — не лучший помощник в вопросе ассимиляции. Впрочем, вампиры не выпивали всех, кто попадался на их жизненном пути. Кого-то обращали, подарив бессмертие и шанс на то, чтобы увидеть лучшие времена. Чем не альтернатива волшебству, практикуемому тайными орденами.

Ансе обратила Кельсинга.

И не жалела об этом.

— Вампиры появились на моем острове, — продолжил Кельсинг, отставив опустевшую чашку. — Сначала одна семья, потом другая. И вот уже их целый квартал. Поползли мрачные слухи, люди начали обходить вампирское гетто стороной.

— Кровь не требуется нам постоянно, — заметила Ансе. — Достаточно выпить кого-то раз в десятилетие. Хоть в чем-то наши создатели не стали зверствовать.

— Наверное, вы полагаете, что это не очень высокая цена, — в голосе Кельсинга промелькнул сарказм. — Но всё же интересно — почему не Стимбург?

— Законы жестче. За убийство тут можно получить реальный срок, это же цивилизация. Или отправиться на виселицу.

— Вам не страшна виселица.

— Нам, — мягко поправила Ансе. — Теперь ты один из нас. На самом деле, в правительстве Стимбурга не дураки сидят. В городском законодательстве есть несколько видов казни. Вампир может получить обезглавливание или распятие на серебряном кресте.