Вход – узкая покосившаяся дверь – нашелся с противоположной стороны здания. Паша уже собирался толкнуть ее плечом, как вдруг услышал:
– Пусть посидит здесь денек, одумается. А там как раз и отец вернется. У него подробности и узнаем. Он-то нам точно расскажет.
Голос был низким, грубым, с хрипотцой. Словно его хозяин оказался немного простужен. Ему ответил второй, пронзительный и резкий:
– Сбежит ведь, как есть сбежит! Девка больно шебутная! И не видать нам ни капитана, ни шкур!
– Никуда твой капитан не денется! А девице рот заткнем, чтоб не орала. А ты приглядишь за ней. В город соваться сейчас опасно – кругом зеваки. Неделя в запасе у нас точно еще есть!
– Так отлиняют же!
– Да не знает она ничего! – заорал первый. – Смотри! Очухалась…
Паша стоял у двери, стиснув кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Он боялся ненароком выдать себя вздохом или неосторожным движением. Там, в сырой темноте заброшенного склада, находилась девочка, которой требовалась помощь. Паша зажмурился, пытаясь мыслить здраво. Самым разумным сейчас было убраться подальше от сарая незамеченным и вызвать полицию. Но девочка уже пострадала! Тем более она боится! Павел решил дождаться, пока один из мужчин покинет склад, затем попытаться сообщить девчонке, что помощь близко, – и только потом отправиться в город. Уже светало, и скоро появятся первые машины.
Павел огляделся в поисках укрытия и обнаружил прошлогоднюю поленницу, изрядно помятую и отсыревшую за зиму, прикрытую сверху грязным куском рубероида. Он еле успел до нее добраться, когда дверь склада со скрипом отворилась, и на крыльцо вышел крепкий мужчина невысокого роста с окладистой черной бородой и коротким ежиком волос. Мужчина смачно сплюнул под ноги, потянулся до хруста, пробормотав сквозь зубы ругательства, и направился к торцу здания, исчезнув из поля зрения Павла. Взревел мотор, и через пару минут юноша уже провожал взглядом ничем не примечательный мотоцикл, направлявшийся в сторону города. В дверном проеме появился второй мужчина. Высокий и худой, словно сделанный из острых углов, с длинным крючковатым носом и слегка косящими карими глазами, он почему-то напомнил Павлу ворону.
– Я это, отойду на пару минут, – проговорил он в темноту склада. – Надо мне. А ты смотри! Без глупостей!
Павел дождался, пока мужчина скроется в небольшой постройке неподалеку, и кинулся к двери. Пригнулся к самому порогу, надеясь, что так его не будет видно, и заглянул в сарай: девчонка, уже довольно взрослая – лет четырнадцати, не меньше – сидела в углу, опершись спиной о стену. Руки ее были связаны спереди.
Осторожно, не спуская глаз с улицы, Павел произнес:
– Только тихо!
Девчонка дернулась, подалась вперед и спросила шепотом:
– Ты кто?
– Неважно, – отмахнулся Паша. – Я сейчас в город побегу. Сообщу полиц…
– Мне нужно папу предупредить! – перебила девочка, – а то они его схватят.
– Полицейские… – Павел хотел донести до нее свой план, но понял, что это бессмысленно. Он точно знал, что девчонка не будет просто сидеть и ждать, когда приедет полиция. А он и вовсе выставит себя дураком.
В два шага Павел преодолел пространство, отделяющее его от пленницы, и резко потянул девчонку за локоть, заставляя подняться на ноги. Она жалобно запищала, но поднялась. Ноги ее тоже оказались связаны. Зашептала сбивчиво:
– Нож! Вон там нож!