Осколки грёз

Я мечтал поскорее выбраться из пучины страданий.

Погрузился в раздумья настолько, что не заметил, как доехал обратно до мастерской. Вернулся к исходной точке моего единственного островка спокойствия, подарившего ложную веру.

Я вертел картину в своих руках и искал любой повод разнести ее к чертям. Внимательно осматривал все штрихи, но даже они были достаточно хороши. У меня не поднималась рука испортить ее, поэтому пришлось включить одну из керосиновых ламп, чтобы изуродовать изображение самому.

Кисть тотчас утонула в болотном оттенке, краска нанесла атаку по картине. Безобразные мазки врезались в изрисованное полотно. Полученная грязь уже не вызывала прежний восторг.

Я хотел видеть черную полосу в своих произведениях, которые являлись единственным моим якорем. Искусное притворство разрывало на части.

Может, стоило разрушить последнее, что делало меня счастливым?

Глава 37. Эмили

Я ходила кругами около столешницы, время от времени заглядывая Стэнли через плечо.

– Может, стоит добавить несколько штрихов, чтобы цветы выглядели немного ярче?

– Хочешь поспорить с художником? Если да, то не советую этого делать, – угрюмо, но сдержанно ответил он.

– Не забывай, что рисуешь картины к моим, – я особенно выделила последнее слово, – стихотворениям, поэтому на твоем месте я бы не перечила автору. В каком-то роде я тоже могу считать себя художником, только другого направления!

– Порой ты бываешь просто невыносима, – произнес парень с непринужденной улыбкой.

– Привыкай. Кто знает, может, тебе придется терпеть меня всю жизнь.

– Думаешь, что два творческих человека смогут ужиться вместе? Что-то я уже передумал после того, как ты начала командовать мной. Еще немного, и я также задумаюсь над тем, чтобы не доставать тебе бесплатные билеты на собственную пинакотеку[40].

– Пина… чего?

– Что и требовалось доказать, Лилу. Ты совершенно не смыслишь в живописи.

От возмущения я не заметила, как поджала пухлые губы и скорчила недовольную гримасу. Не обращая внимания на его смех, я подбежала к свободному холсту и принялась выводить одни неуверенные линии за другими.

– Не любишь проигрывать?

– Ты рано объявляешь себя победителем, Стэнли.

Стрелки на часах двигались постепенно, неспешно. Я неподвижно стояла, держа в руке кисточку. Все это время я рисовала, ни разу не взглянув в сторону парня.