Дежурный после полуночи

– Имя моряка и название судна. Он обещал, что так нас пропустят, – едва просипел врач. Горло затянуло фантомной удавкой, всё тело прошиб холодный пот. Едва не упав в обморок, Николай согнулся и уставился себе под ноги. Среди кровавого фарша, устилающего асфальт, взгляд зацепился за лежащую совсем рядом подстреленную женщину. Она уже умерла, но мышцы до сих пор рефлекторно сокращались, заставляя тело слабо трепыхаться, подобно обезглавленной рыбе на разделочном столе мясника. На вид ей было чуть больше пятидесяти. Подстриженные волосы на висках уже покрыла седина, но кожу лица почти не тронули морщины.

«Должно быть, ухаживала за собой…» – подумалось Николаю, как вдруг переговаривающийся с сослуживцами солдат недовольно выругался, ещё раз оглядел наседающую толпу и отрицательно покачал головой.

– Нет, постой! Лайан! Айава! Там мой сын, ты тварь, пусти меня к нему! – закричал Игнат, кидаясь вперёд и бросая Любу на плече одного Николая. Коленки затряслись под удвоившимся грузом, но устояли. Игнат же уже почти вцепился в руку отступающего военного, как его успела перехватить и оттолкнуть Ната, буквально за мгновение до того, как раздался очередной выстрел. Пуля пронеслась аккурат там, где долю секунды назад находилась голова товарища, и угодила прямиком в шею какого-то мужчины в толпе позади.

– Пригнитесь! – только и успел заорать Николай, утягивая Любу на землю и вбок от проезда.

Уши разрывались от оглушающей пальбы, но даже в таком состоянии уловили, как с пристани прозвучал высокий вой корабельных гудков. И тут толпа сорвалась с цепи и хлынула на военных. Врач поднял голову: со смотровых вышек вмиг принялись спускаться только что стрелявшие дежурные, а солдаты на проезде попытались закрыть заевшую створку ворот. Но поток тел оказался слишком бурным: беженцы уже растолкали авангард блокпоста и преодолели кордон.

– Внутрь! – донёсся крик Наты откуда-то, с другой стороны. – Люба! Коля! Сюда, скорее!

Николай заглянул в распахнутые от ужаса глаза вцепившейся в руку медсестры, успокаивающе кивнул и, поддерживая под плечо, потащил за собой в нескончаемый поток.

Проходная осталась позади. Некоторые из отступавших военных всё ещё отстреливались, но успевали забрать с собой лишь несколько жизней перед тем, как оказывались затоптаны людским стадом. Впереди выросло главное здание порта, за которым и находились спасительные причалы. Корабельные гудки повторились, но уже с меньшими интервалами: судя по настойчивости, последнее судно военных вот-вот должно было отплыть.

– Ната! Ната! – из раза в раз надрывался Николай, уже достигнув здания. Сбегающиеся со всех сторон голодранцы и беженцы пытались втиснуться внутрь через узкий дверной проём, как вдруг прогремел очередной взрыв, но на этот раз куда ближе: изнутри строения. Ударная волна выбила стекла и рамы из зарешёченных проёмов и пришлась в бок, отталкивая Николая и Любу прямиком в кирпичную стену.

Как это часто бывает при травме: несколько секунд после происшествия оказались навсегда выбиты из памяти. Первое, что мужчина сумел понять, открыв глаза, – он всё ещё крепко прижимал к себе медленно приходящую в сознание Любу, лёжа на бетоне у опустевшего дверного проёма в здание порта. Где-то вдалеке раздавалось множество выстрелов, но поблизости воцарилась тишина, изредка прерываемая воем и стонами раненых. Вся правая половина тела пылала дьявольской болью, а попытка пошевелить кистью окончилась ещё большими муками. Николай огляделся: толпа на площади перед портом поредела, но сквозь ворота уже неслась очередная обезумевшая волна. Раскиданные взрывом беженцы поблизости медленно вскарабкивались на ноги, с мольбой смотря на заветный проход подле врача.

– Люба! Люба, слава богу! – голос приблизившейся, хромающей фигуры звучал будто из-под земли. – Коля, приди в себя? Коля!

Щёки вновь ощутили злополучные шлепки женских ладоней.

– Пожалуйста, вставайте! Вы должны, я вас одна не дотащу! – теперь Николая трясли уже обе девушки.

– Где… Где Игнат?! – протянул мужчина, с трудом фокусируя зрение на знакомых лицах.

– Убежал на пристань. Урод трусливый! Давай, Коля, мы сможем! – руки Наты вцепились в предплечья товарищей и потянули с несвойственной для молодой девушки силой, втягивая через дверной проём в здание порта. Бетон под волочащимися коленями сменился на плитку. Позади раздалась очередная серия выстрелов и приближающихся криков. Кое-как поднявшись на ноги, Николай обернулся: бесчисленная орда, абсолютно несопоставимая с первой прорвавшейся через кордон волной, буквально сметала всё на своём пути, приближаясь с почти предельной для человеческого бега скоростью.

– Надо закрыть! Коля, помоги! – отчаянно закричала Ната, упёршись в толстую стальную дверь, видимо, заевшую от взрыва. – Иначе не отплывём!

– Мы лишим их шанса! – воскликнула Люба, чуть не плача и перевела взгляд на лицо девушки-врача. За дверным проёмом нарастал визг приближающейся армии в обмотках. На этот раз Николай не обладал роскошью долгих раздумий. Стиснув челюсти до боли в зубах и мягко отодвинув медсестру в сторону, мужчина вместе с Натой что было сил навалился на дверь, заталкивая её в проём и задвигая два тяжёлых цельнометаллических засова. И всего через мгновение после того, как вход был перекрыт, тысяча тел врезалась в бетонные стены позади крохотного бронированного смотрового окошка. Комната наполнилась доносящимися мольбами, понятными совершенно любому, независимо от знания языка. Все трое присутствующих медиков виновато опустили глаза и отвернулись, наконец сумев оглядеть помещение.

Почти весь пол небольшой комнатушки был завален окровавленными телами солдат и беженцев, застигнутыми почти в эпицентре взрыва. По бокам валялись опрокинутые стеллажи картотек и дешёвые стулья, а в противоположной от входа бетонной стене, на месте дверного проёма, зияла огромная дыра с торчащими выгнутыми прутами арматуры. Николай, осторожно глядя под ноги, сделал несколько шагов к провалу: за небольшим полуметровым обрывом бывшего крыльца гулял ветер и выглядывали строгие ряды морских причалов.

– Мы добрались… – безжизненно выдавил врач.

– Скорее, может, ещё есть шанс! – воскликнула Ната и, подхватив Любу, потащила на выход, как вдруг сбоку, от одного из упавших шкафов, донеслись мучительные хрип и кашель. Николай рефлекторно кинулся на звук и, растаскивая свалившиеся в кучу тела, наконец добрался до лежащего на полу, ещё живого мужчины-военного. Быстрый осмотр. Расширенные, но реагирующие зрачки. Бешено быстрый, но стабильный пульс. Кровотечение на ноге, вывернутая рука и ожоги на плече и части шеи.