– Когда вы должны были родить, миссис Прайд?
– Третьего января.
Мать Маргарет поправила очки.
– У меня есть негритянская девушка, у которой роды примерно в это время ожидаются. Из прекрасной семьи. Образованная, хорошо выглядит. Вам замечательно подойдет.
Элинор достаточно долго прожила в Вашингтоне, чтобы понимать – под «хорошо выглядит» подразумевалось «светлокожая». Младенец, который будет выглядеть как какая‐нибудь Грета Хепберн.
– Хочу вас уверить, что мы работаем так тщательно и так серьезно относимся к конфиденциальности документов, что никто никогда не узнает, что вы не сами родили этого ребенка. Если таковы ваши предпочтения, конечно.
Элинор встретилась с Уильямом глазами. Сердце у нее отчаянно заколотилось.
Мать Маргарет сказала:
– Только не раздумывайте слишком долго. У нас есть еще несколько заинтересованных семей вроде вашей, которые с удовольствием возьмут ребенка.
– Вы можете дать нам пару дней? – спросил Уильям.
– Я могу сделать все, что вы захотите, мистер Прайд. Но будет лучше, если вы оставите нам небольшое пожертвование. Этот проект обходится очень дорого. – Она постучала по деревянному ящичку, стоящему перед ней, и улыбнулась.
Элинор заметила, что улыбка не затрагивает ее глаз.
– Конечно, – сказал Уильям, доставая чековую книжку.
Мать Маргарет встала, потом проводила их к двери. Элинор была практически уверена, что почувствовала исходящий от монахини запах джина.
Когда они вернулись домой, Уильям запер за ними дверь, а потом Элинор упала ему в объятия. От него пахло целым днем, проведенным на работе, но ей это не мешало.
Потом Элинор отодвинулась и прислонилась к кухонному прилавку.
– Я боюсь. Это выглядит как мошенничество.
– Если учесть все обстоятельства, возможно, это единственный способ.
Элинор провернула на пальце обручальное кольцо. Всю дорогу домой она вспоминал Дороти Креол, бывшую рабыню, которая усыновила мальчика и вырастила его как своего ребенка. Когда Элинор классифицировала информацию о ней для библиотеки, что‐то заставило ее перечитать эту историю несколько раз. Возможно, так жизнь готовила ее к тому, чтобы самой задуматься об усыновлении.
– Слушай, Элли. Неважно, откуда ребенок, важно, чтобы мы его любили и вырастили как своего.