– Я не хочу, чтобы кто‐то про это знал, – выпалила она. Мать Маргарет предложила им конфиденциальное усыновление, и, с точки зрения Элинор, только так это и могло сработать. – В смысле, про усыновление. Давай выдадим ребенка за своего.
Он почесал в затылке.
– Ты уверена?
– Ты не представляешь, каково это, Уильям, – сказала Элинор; голос у нее срывался от эмоций. – Выйти замуж в такую семью, как твоя, где все и вся безупречны.
– Погоди-ка, ты чего это? – изумленно воскликнул он.
– Ты не женщина, у нас все по-другому. Я не смогу жить, зная, что меня осуждают, что на нашего ребенка смотрят по-другому. Как будто он не принадлежит к семье. Я просто хочу вписаться. Я устала быть чужой, – сказала она куда громче, чем хотела.
Возможно, все дело было в гормональном сбое, но она наконец это сказала. Она устала чувствовать себя чужой.
Уильяма ее слова явно ошеломили.
– Малышка, я не знал, что ты испытываешь такие чувства. Я думал, что делаю все…
– Не в тебе дело, а в твоей матери и ее фешенебельных друзьях, – вздохнула она и заметила, что Уильям напрягся.
– Я знаю, что мама тоже старается наладить отношения как умеет.
Элинор поджала губы. Переключать разговор на тему ее отношений с Роуз Прайд не хотелось, но она точно знала, что держать усыновление в тайне – единственный способ для нее сохранить достоинство.
– Так я хочу. Это должно остаться между нами, – прошептала она, когда зародившаяся у нее в голове мысль окончательно оформилась. – Я притворюсь, что сама родила этого ребенка.
– Это будет сложно провернуть.
– Если надо, я все это время просижу дома, никуда не выходя. Только так мы сможем спокойно жить как семья, чтобы никто не изучал под микроскопом все, что мы делаем.
Уильям шагнул ближе и погладил ее по плечам и предплечьям.
– Ладно, как ты хочешь, так и сделаем. Я просто хочу, чтобы мы были счастливы.
Элинор заглянула Уильяму в глаза и увидела, что они опять заблестели.
– Тогда я утром позвоню матери Маргарет и скажу, что мы возьмем январского младенца, да? Ой, так странно звучит, январский младенец. – Она прикрыла рот рукой и захихикала впервые за неделю.
– Мы возьмем малыша Января домой и будем его или ее любить. Все будет замечательно. – Уильям притянул ее лицо к своему.