— Ты же не представился? Вот и считают… Так что скажешь?
Он хмыкнул, уставился в меня тёмными провалами пустых глазниц.
— А зачем это мне?
Я сдвинул плечами.
— Вообще-то не знаю. Герцог мне никто, да ещё Георг-Август-Эрнест-Адольф-Карл-Людвиг!.. За одно только имя можно вызвать на дуэль и прибить, а если на дуэли нельзя, то прирезать втихую. Жаль, человек он вроде бы хороший, но для него я не готов идти на жертвы. Не хочешь уходить, твоё дело. Я и так своё дело сделал, ты не тварь, так и скажу. Пусть учатся с тобой общаться.
Он покрутил головой.
— Думаешь, не пробовал? Никто меня не видит, не слышит. Иногда чувствуют что-то опасное, но на этом всё. Говорить мысленно не умеют, как вон ты.
— У меня богатая практика, — сказал я скромно. — Даже не знаю, что и предложить. Разве что отправиться со мной?.. Но с условием, что не будешь доставать разговорами, у меня самого проблем выше крыши.
Глава 7
Он молча облетел меня вокруг, я не шевелился в кресле, наконец проговорил надтреснутым голосом:
— Большой соблазн, признаю. Я в этом здании двести лет, курировал его постройку. Но если обещаешь показывать работу твоего дивного артефакта, что летает над тобой незримо для всех, но не для меня, то…
Я усмехнулся. Призрак точно никому не расскажет, даже если бы захотел, какие бы чудеса ему ни показал.
— Легко! По рукам?
Он помедлил, сказал с неохотой:
— Я не могу покинуть этот дворец, Привязан к нему сильнейшим заклятием, которое создал сам. Но без него меня ждала бы смерть.
— А-а, — сказал я, — вот как достигнуто бессмертие! Но ты привязан ко всему дворцу или какой-то его части?
Он усмехнулся, пронесся от стены до стены, словно уже пробовал свободу от заклятия.
— Смышленый мальчик! Сразу ищешь корень решения. Но я не могу сказать тебе… без некоторых мер предосторожности.
— Понятно, — ответил я, — мир такой. Что ты хочешь?
Он вздохнул.