— Я старался, — сказал я скромно. — Радамес Иванович, у меня к вам просьба.
Он насторожился, буркнул:
— Какая?
— Доступ в отдел библиотеки, — пояснил я, — что для преподавателей. Увы, меня туда не пускают, как я ни танцевал перед библиотекарями.
Он хмыкнул.
— Даже перед Автандилом Михайловичем?
— Даже, — ответил я скорбно. — Ни на кого моё обаяние не действует. Думаю, у них какая-то защита. А так я всё прочел, всё усвоил. Мне бы дальше, выше и глыбже…
Он снова понюхал, допил из фужера последние капли, а мой флакон тщательно заткнул и придвинул по столу в мою сторону.
Я выставил перед собой ладони.
— Нет-нет, Радамес Иванович, я так счастлив, что вы оценили мой труд!.. Это вам, себе я легко сделаю ещё. И вам, только скажите.
Он нахмурился.
— Легко?
Я сказал с сильнейшей неловкостью, пусть так это видит:
— Ну, чуточку бахвальства, так хочется… но всё же сумею.
Он смотрел на меня исподлобья.
— А что именно хотите отыскать в закрытом от учеников отделе? Там нет учебников.
— Мне нужны записи, — сказал я, — что так и не вошли в трактаты, тем более, в учебники. Отвергнутые, глупые, причудливые. Даже в учебниках, как чует моя трепетная душа, недостает фундаментального понимания, что такое магия и как должна работать.
Он усмехнулся.
— Должна… ключевое слово. Пока что, юноша, мы знаем, как она работает. В ряде случаев. И не знаем, почему не работает в других. Пока что науки о магии нет, все правила созданы на получении одинаковых результатов при одинаковых заклинаниях. Но мы пока не знаем, почему получается именно так. Магия пока что не наука.
Я сказал умоляюще: