– Пошлите парламентера, пусть они своих солдат забирают, но перед этим гляньте живых командиров, может, с пяток найдется. Если же до вечера похоронных команд не будет, придется всех сжечь.
– Как же так… – нахмурился Прохор. В его видении только что нечто разительно поменялось, вон как на меня уставился, того и гляди рот как рыба, выброшенная на лед, откроет.
– Зараза нам не нужна, а рыть могилы каждому – дело хлопотное и ненужное, чай враги, а не товарищи. Все ясно?
– Так точно, Старший брат!
– Еще вопросы есть?
– Нет.
– Значит, исполняй, генерал.
Митюха круто развернулся и едва ли не строевым шагом вышел из шатра. Исполнять. Мне же осталось лежать в кровати и мысленно материться на собственную немощь. Радовало только то, что дела наши не так плохи, как могли, а это в свою очередь дает повод не отчаиваться, но и почивать на лаврах не следует. Битва никуда не денется, да и победитель может быть только один.
Предложение принц Евгений принял, и уже через полчаса похоронные команды стаскивали трупы на видавшие лучшие годы телеги, а коновалы искали среди мертвых стонущие тела. Но вот беда – таковых после почти суток ожидания осталось крайне мало. Хотя мне на врагов плевать, не хватало еще печалиться о судьбах уродцев, решивших набить кошельки за счет России. Грабить-то у них получается, а вот сражаться, как оказалось, не очень.
В любом случае требовалось убрать уже порядком подванивающие трупы, и мы этого добились, к тому же день отдыха нашим войскам был просто необходим, как, впрочем, и армии союзников. Достаточно того, что бились два дня как окаянные: одни, чтоб прорвать оборону, вторые, чтоб этого не допустить.
Но момент истины близок, чувствую, да и не я один, что этот день станет решающим. На сей раз нет ни ночных атак, ни подлых уловок, хотя этих-то следует ждать в самый неподходящий момент. Принц Савойский решил выступить с рассветом.
Символично, задери его сотня крыс! Так и хочется продекларировать нечто возвышенное, да такое, чтоб сердце замерло. Увы, ничего на ум не приходит, да и откуда появиться гениальным строкам, если в голове только одна мысль – не дать врагу опрокинуть наши ряды.
Вся наша оборона держится на растянутой линии фронта с тремя люнетами и тощим резервом из калмыков и драгун, от которых осталось меньше половины. Считай пять неполных тысяч, три из них барражируют рядом, дабы предупредить атаку врага. Несмотря на потери противника, конницы у союзников по-прежнему много, по заверению разведчиков – дюжина тысяч. А если учесть, что и войск осталось не меньше сорока, то становится вовсе безрадостно. У нас-то в строю чуть больше двадцати, остальные ранены или побиты.
Правда надо отметить, что запасы для фузей и колпаков имеются в достаточном количестве, чтоб отбиться от сотни тысяч солдат, и даже останется. Однако их расход должен проходить постепенно. А в этот раз мы с генералами наблюдаем построенные в колонны едва ли не все полки противника. Евгений решил поставить все на один удар…
«Интересно было бы заглянуть хоть на пару минут в голову столь прославленному полководцу. Окунуться в его думы, узнать о сокровенных тайнах… Хотя нужны ли они мне?» – неожиданно подумал я.
Наши полки уже давно заняли намеченные позиции, стоя все тем же трезубцем, что и день назад. Вот только теперь построение не в один трехшереножный ряд, а в два, с минимумом резервов и небольшими прогалами между батальонами, аккурат для полевой артиллерии. Жаль, орудий хватило лишь на три четверти пустот, зато не абы каких, а полноценных двенадцатифунтовых колпаков!
Я вместе с оставшимися телохранителями, в три дюжины бойцов, стою рядом с штабным шатром. Здесь же мои генералы, пока еще не занявшие оборону на вверенных участках, чуть дальше два десятка вестовых, рядом с ними горнисты, готовые в любой момент подать сигнал «К бою!». Люди-то пока хоть и на своих позициях, но понятное дело, не в боевом состоянии: кто отдыхает, сидя на плаще-скрутке, кто болтает или перекусывает сухарями с холодной тушенкой. В общем, каждый до боевого приказа занят самим собой. Унтера рядовым не мешают, понимают, когда стоит лезть налаживать дисциплину, а когда можно и чуток вожжи отпустить…
Солнце готовилось окончательно взойти. Армия готова к бою: злая от безумных сеч, раздраженная от непокорных русских и морально уставшая от неожиданно больших потерь.
Для себя полководец союзной армии решил, что этот бой в затянувшейся баталии станет последним. А исход его может быть только один – полная, безоговорочная победа и никак иначе.
ebooksa