Нарушкин улыбнулся.
– Моя жизнь в том, чтобы защищать тебя, государь. А рана… да хрен с ней, авось не первая и не последняя. На тренировках и хуже бывало.
Хорохорился майор. Я это видел.
– В любом случае – спасибо. Да и подумал я над одним вопросом. Пора наших «чернышей» из батальона в нормальный полк переводить. Так что поправляйся, полковник, и набирай толковых бойцов, чтоб подобного, – окидываю беспорядок хмурым взглядом, – больше не повторилось.
– Будет исполнено!
– Вот и хорошо, занимайся, а мне надо с детьми поговорить, успокоить.
«Вот ведь ситуация… как Ярославу с Ванькой произошедшее объяснить так, чтоб рана душевная от увиденного на всю жизнь не осталась?»
Да, та еще проблема…
Вопреки опасениям рана Юли оказалась не опасной, хоть и кровавой. Гариэнтос не подвел и вместе с учениками сделал все, чтобы императрица поправилась. И пусть императрица еще слаба, но ей ничего не угрожает – это главное, а потери крови есть чем восполнить, благо вина красного и мясца молоденького достаточно.
То, что ожидает изменников, послужит уроком всем остальным на многие поколения вперед. Прощать покушение на семью государя нельзя, необходимо донести до остальных простую истину неприкосновенности. Эгоистично? Может статься и так, однако в мире, где один человек привык подчиняться другому, иначе нельзя. И дело не в том, что я идеалист-монархист, вовсе нет, я прагматик – изучал немало примеров истории и всегда во все времена, вне зависимости от государственного строя, за страну отвечал именно ее глава, а не прихлебатели.
Порой государства складываются как карточные домики из-за ошибок правителя, а иногда возрождаются из пепла аки сказочная Жар-птица. И как бы ни хотел люд уравнять всех – этого никогда не добиться, просто потому как человек животное стадное, а значит, зависимое от воли сильнейшего.
– Дмитрий Колпак к государю!
Как частенько бывает, иную нетривиальную мысль прерывают самым обычным образом, просто неудачно объявив о прибытии давно ожидаемого соратника.
Видимо что-то отразилось на моем лице, потому как Никифор ретировался быстрее обычного, едва Димка переступил порог кабинета.
– Здравия тебе, государь-император, – поклонился изобретатель.
Хоть и ратую за отмену большинства устаревших, на мой взгляд, традиций, но вот эту изжить не получилось, а после обдумывания и вовсе решил оставить как есть – людям нужны знаки, чтоб понимать – кто есть кто. Это я осознал не так давно, чуть больше двух лет царствования…
– И тебе не хворать, Дмитрий. Присаживайся, располагайся удобнее, разговор предстоит долгий, как-никак едва ли не в прошлом году обстоятельно беседовали, – слегка пожурил я его.
Колпак все понял правильно – обижаться и не подумал, а уж тем более не прекословил, принимая свой просчет. Все же хоть выдумывать нечто новое и главное полезное для Отечества, имея весьма значительные резервы и множество помощников-учеников, благое дело, но и отчитываться нужно не забывать – государь должен быть в курсе всех дел, касающихся улучшения благосостояния страны.