Там целое огромное ядро, отнюдь не маленькое зернышко. Но я в состоянии визуализировать только то, что способна воспринять. Мое сознание парило рядом с ним по-прежнему в нерешительности. Я медлила заявить свои права на темный источник. Это другая магия… Не хорошая, не плохая, чужая, не моя. Я сняла ее жажду, жар, стабилизировала. А о большом меня не просили. Я Светоч…
— Оливия, представь, какой порядок наступил бы в мире, если бы две изначальных силы объединились в обход всех остальных. Не два отдельных человека, а два могущественных источника… Забери меня. Чего же ты тянешь.
Нет, все не так. Никакой он не отдельный, он мой… Родерик! Я больше не чувствовала его. Совсем. Возможно, червь пожрал их вдвоем с братом. Тела, энергию… но из круга выбраться у переродившейся твари не получилось бы. На это и сделал расчет князь. Извести личинку или заставить ее сожрать себя же, заперев ее там на веки.
Какое счастье, что я не кинулась доставать любимого оттуда. Но в голове не укладывалось… Неужели все зря и поздно? И этот голос… изначальная тьма его не имела.
Мы повязаны между собой. Я, изуродованная тьма, Родерик и Стефан. Мне нужно срочно вернуться в зал, к своему телу, к детям, к двойке. Однако я металась в подземельях под Фересией, не находя дороги. Источник остался где-то внизу, а выхода пор-прежнему не видно.
Напрасно я старалась зацепиться за сердцебиение мужа или сына. Без результата. О худшем я запретила себе думать. Еще один ментальный рывок, еще. Не сдаваться. И тут тонюсенький голосок все же достиг разума:
— Леди Бланш, пожалуйста, очнитесь. У вас же ресурс, эта, невычерпываемый. Мой уже все. Я хуже, чем в ноль. Помогите, вы всегда помогали… За пределами замка начинается буря, с моря надвигается что-то подозрительное. Вы, конечно, иссякли, но самое время зажечься снова. Оба правителя, боюсь… В общем, у нас то ли возмездие, то ли все стихии разом зашатались оттого, что тьмы на землю выплеснулась такая прорва разом.
Бекки слабыми руками старалась оживить мое истерзанное выбросом тело. Она давила на энергетические точки на кистях, толком не попадая по ним. Ей еще учиться и учиться. Похоже, кроме нее, на ногах не держался никто.
— Сложи мои руки на груди и попробуй приподнять, — простонала я.
По-моему, совершенно невразумительно, но девочка угадала, что от нее требовалось.
— Вы, слава Богине, почти ничего не весите. Хоть в этом нам повезло.
— У тебя есть домашнее животное, Ребекка? Подумай о нем. Это помогает переключиться.
Нельзя, чтобы, пока не поднялась я, свалилась и она.
— Дома я ухаживала за свиньями соседки. Свою любимую хрюню я пообещала у нее выкупить. Мне же полагается стипендия, как самой талантливой ученице Гретхема? Надеюсь, Дорин не забыла… Светочи умеют наводить порчу?
Странным образом ее болтовня меня восстанавливала. Впрочем, ничего странного. Просто это я слегка повредилась умом. У нее же целительной силы в разы больше, чем у меня.
— Ребекка, не отдавай мне ничего, слышишь? Я почти в норме. Просто разворачивай в ту сторону, откуда чувствуешь наибольшую угрозу. Похоже, bordel de merde, все мои рецепторы, вырубились.
Девочка довольно хмыкнула.
— Вам, правда, чуть получше. Знаете анекдот про калек — безногого, слепого и глухого?
— Потом расскажешь.
Она колдовала надо мной на одном из нижних ярусов. И пока Светоч ворочала мое тело, я наконец рассмотрела краков круг. Снова прозрачный. Конрады застыли в нем спина к спине. Отсюда мне лучше было видно Стефана. Его разметавшиеся окровавленные волосы. С закрытыми глазами он зажимал обеими руками рану на груди.