— Будет тебе подкрепление, жена.
На секунду лицо генерала озаряет мимолетной улыбкой, но затем он становится серьезен. Он обдумывает что-то, о чем не собирается сообщать жене.
В воздухе появляется пустой лист пергамента и муж вопросительно косится на меня:
— Диктуй свои условия, Валери.
Пергамент прошивают красные искорки. Это — мой шанс. Просто условия пари нужно сформулировать предельно точно.
И я четко проговариваю фразы, раскладывая свои требования по пунктам.
Если я отучусь пять курсов и получу диплом, генерал Бран даст мне развод. Он не станет претендовать на мои душу и тело. Он сделает все, чтобы очистить мое имя от клеветы, так как я не проводила запрещенных ритуалов. Он не будет требовать от меня наследников. Он не причинит мне вреда.
Пока я говорю, мои слова волшебным образом отображаются на пергаменте, заполняя его ярко-алыми строчками.
А генерал опускает голову и ухмыляется себе в усы. Затем же прошивает меня чуть насмешливым взглядом.
— Я подтверждаю все требования жены, но добиваться выигрыша буду любыми средствами, — резюмирует он и на пергаменте вспыхивает его сложная витиеватая подпись.
И мне тоже надо подписать?
Но я даже испугаться не успеваю, потому что моя роспись появляется там же, под текстом. А затем лист раздваивается и одна копия падает прямо мне в руки.
— Спасибо, Патрей, — кидает генерал невидимому дворецкому, чью функцию я не до конца понимаю.
Оставшуюся копию генерал Бран выхватывает из воздуха и скатывает, после чего прячет в карман.
— Смотри, только не потеряй бумагу, — предупреждает он зловеще.
Теперь, когда документ подписан и договоренности достигнуты, меня начинает слегка потряхивать. Азарт сходит на нет, а впереди трудный путь по враждебному и пугающему миру. Не исключаю возможности подвоха и в пари, и в самом генерале.
— Холодно?
— Что?
Генерал наклоняется и грубовато целует меня в губы, но я крупно вздрагиваю. Его поцелуй обжигает не хуже раскаленных углей и я, чего скрывать, слишком опасаюсь этого мужчину.
— Я навещу тебя в академии Теней. Где-то через год-два... возможно, раньше, — деловито произносит он, словно забыв о моих требованиях. — Если ты до этого не вылетишь, конечно.