Хочется показать ему средний палец за подкол, но это невежливо — в конце концов, Матвей только что снял огромный груз с моих плеч. Осталось лишь разобраться, кто достает Леру настолько, что она так расстраивается. И, наверное, опять перед ней извиниться.
23
На полпути к домику первого отряда меня перехватывает директор лагеря Дмитрий Сергеевич, который неспешно прогуливается по территории, пряча голову от солнца под бессменной ковбойской шляпой. Я здороваюсь с ним, собираясь пройти мимо, но он замедляет шаг, и я вынужден сделать то же самое.
— Ну, как дела, Кирилл? — раскатисто басит старик.
— Все отлично, Дмитрий Сергеевич, м бодро рапортую я.
— Слышал от Леры, что вы с ней день самоуправления задумали, — говорит он, но по его тону невозможно понять, доволен ли он этим фактом или нет.
— Да, было бы здорово, мне кажется, — отвечаю осторожно. — Ребята от этой идеи были бы в восторге.
Он задумчиво трет подбородок.
— А вы против? — уточняю я, когда пауза затягивается.
— Не против, — отвечает Панин. — И вообще, я рад, что ты помог Лере освоиться в «Синичке». Она очень тепло о тебе отзывалась.
— Правда? — успеваю выпалить я прежде, чем смущенно замолкаю.
Это риторический вопрос, и я в принципе не жду на него ответа, но старик продолжает:
— Ты племянницу мою не обижай. Ей и так в последнее время нелегко пришлось.
— Не буду, — отчаянно краснея, бормочу я.
Дмитрий Сергеевич прячет руки в карманы своих джинсов и монотонно раскачивается на пятках. Создается ощущение, что он хочет сказать что-то еще, но он неловко молчит.
— Я пойду тогда?
— И не влюбляйся в нее, — вдруг выпаливает старик. — Она девочка видная, но в августе вернется к себе домой. Живет она, как ты понимаешь, не в столице. Ни к чему вам обоим создавать друг другу сложности.
— Сложности? — непонимающе повторяю я.
— Знаешь ты все, — устало вздохнув, говорит Панин. — Разбитые сердца никого не красят. Ты хороший мальчик, но Лера — она не для тебя.
— С чего вы взяли…