— Если думаете, что я или Пабло можем тихо убить его — выбросьте глупость из головы. Осторожен он, да и не только. Такого важного кабальеро запросто не убьёшь, рыть землю стражники будут, заодно и герцог, раз главаря нашего решил на должность назначить. Бумаги найдут, выйдут на нашу банду, а я один на себя всё брать не стану.
Бывший матрос заговорил о своём:
— Священник сказал: сдать властям. Пусть казнят его, и меня пусть казнят, а если я его тайно убью — умножу грехи.
— А я не собираюсь на плаху! С грехами и без властей разберусь! — Роберто зло оборвал подельника.
— Со стражей можно заключить сделку, — стал объяснять сеньор Мендес. — Менее важных преступников отпускают, если они помогут поймать главаря.
— С чего мне поверят больше, чем кабальеро? На меня всё и свалят!
— Дон Бернардо…
— Комендант простой, как пареная репа! Что я ему про дона Стефано стану рассказывать, он половины не разберёт, зато увидит — я точно разбойник.
— Не так уж он прост.
— Плавали, знаем. Синица в руках ему будет надёжнее.
— Комендант знает про «Эспаньолу»! Как услышит рассказ Пабло…
— И что? Пабло вот-вот рехнётся совсем! Кто поверит ему? Пока тот сеньор, что в сейчас в Мовритании, не вернётся, за «Эспаньолу» дьявола нашего не притянуть.
— Наш комендант сдружился с новым следователем инквизиции, — стал рассуждать вслух казначей. — А дон Себастьян…
— Нет! — выкрикнул Роберто и хлопнул ладонью по столу. — К инквизиции близко не подойду! От чего чист, так это от колдовства и измены! Пусть следователь занимается делом в Талоссо — подальше от нас!
Обвинения в колдовстве подручный дона Стефано боялся так же, как его сеньор — до дрожи в коленках. Все замолчали, а Кончита с горечью произнесла:
— Простые мы, против благородных никак.
Казначею стало казаться, что он вот-вот ухватит важную мысль.
— Нет ли кого-нибудь из дворян, кто может пойти против дона Стефано? Чтобы это ему не по службе понадобилось? Роберто, вдруг знаешь, у кого с ним могут быть счёты?
Подручный пожал плечами.
— Сеньор недавно мальчишку какого-то на поединке чуть не прирезал. Отец его, наверное, горюет, хотя что от него толку, он от сына, пока живого, не отойдёт.