Лицо идальго преобразилось. Он посмотрел на разбойника, улыбаясь немного грустно:
— Дельно сказано. Мне жаль, что я ничего, кроме своего слова, не могу вам предложить.
Заговорщики переглянулись. Казначей боялся, но не отступал, Кончита была полна решимости, а бывший матрос смотрел на пожилого сеньора с затаённой надеждой, как на священника. Последним сдался Роберто.
— Будь по-вашему.
46. Ловушка
Временно исполняя обязанности начальника городской стражи, дон Бернардо Альмейда был погружён в дела о разбое. Он не знал, когда освободится от ответственности, обычно не возлагаемой на коменданта крепости.
Незадолго до того часа, когда примерный семьянин поднимался ужинать к супруге и дочери, в его кабинете неожиданно появился городской казначей. Почтительно поклонившись коменданту, сеньор Мендес положил на стол несколько бумаг и негромко, но так, чтобы его мог слышать и секретарь, и стражник у двери, если вздумает приложить ухо к щели между дверным полотном и косяком, произнёс:
— Дон Бернардо, по поручению сеньора следователя я составил выдержки из нескольких смет и счёл своим долгом лично вручить их вам.
Недоумевая, комендант опустил глаза к документу, лежавшему сверху, и развернул его. Увиденное его ошеломило, и только сейчас пожилой офицер обратил внимание, что посетитель будто невзначай встал так, чтобы заслонить хозяина кабинета от собственного секретаря. Лицо казначея было учтиво непроницаемо. Боясь, что голос выдаст его, комендант буркнул, делая вид, что перебирает бумаги:
— Благодарю. Ступайте, сеньор. Жду вас завтра в это же время.
Надеясь, что его волнение останется не замечено, дон Бернардо ещё полчаса делал вид, что работает, затем направился к выходу, бросив секретарю:
— Сегодня можете быть свободны.
Несколько минут, которые требовались, чтобы подняться из кабинета в свою служебную квартиру, показались коменданту длиной в полжизни. Встретившей его в столовой супруге дон Бернардо сказал:
— Дорогая, подожди недолго, прошу тебя. Мне нужно письмо прочитать.
Это было на него не похоже, но донья Клариса, увидев волнение мужа, не задавала вопросов. Комендант, опустившись в кресло, вновь прочитал два слова, написанные знакомым почерком:
«Здравствуй, Медведь!»
Потом заслезившиеся глаза коменданта, минуя строчки, переключились на подпись: «Находчивый». Захлестнули воспоминания.
Много лет назад молодые офицеры ждали решающего сражения. Всем было тревожно, нападение или приказ нападать могли раздаться в любую минуту, и никто на рассвете не знал, увидит ли вечер этого дня. Ожидание затягивалось. Начались разговоры, попытки шутить, но даже опытные вояки кто переминался с ноги на ногу, кто смотрел в небо, кто вновь осматривал уже проверенное оружие.
Стоявший рядом с лейтенантом Альмейдой прапорщик Рамирес затеял игру: друг другу рассказывать о значении своего имени.
— Ваше я знаю, Бернардо — медведь.