Жёлтые кошачьи глаза обратились на дона Стефано, в их взгляде читалось такое же презрение, с каким сеньор дель Соль смотрел на простолюдинов. Мужчина, глянув на животное мельком, продолжил:
— Уверен, у этого охотника за мышами чудесная шёрстка, — кабальеро протянул руку и погладил кота, заодно коснувшись пальчиков Инес, быстро отпрянувшей.
— Не знаю, сеньор, насколько в Сегилье допустимы подобные вольности, но если бы сеньорита Альмейда жила в Хетафе, ваша дерзость повредила бы вашему ухаживанию за ней. Доброй ночи!
Девушка растворилась в темноте своего двора, а раздосадованному кабальеро оставалось только отправиться спать.
18. Ошеломительный успех
Поутру дон Стефано зашёл к Рамиресам лишь на несколько минут попрощаться и вместе с комендантом Альмейдой выехал из Хетафе. Часть пути до кареты мужчины проделали молча, и разбойник в уме перебирал всё, что его подручный узнал о Хетафе и окрестных совсем маленьких деревеньках. Нужно было найти способ быстро узнать, не появится ли у Инес серьёзный поклонник и не отправит ли идальго дочь к друзьям или родне. Снять любой из пустующих домов просто, но как не привлечь любопытство?
Решение кабальеро скоро нашёл: наименьшее подозрение вызовет молодая парочка, о которой сельчане, если отвлекутся от своих забот, сами придумают несколько душещипательных историй. Pядом с Хетафе поселить своего человека с почтовыми голубями, в Тагоне соглядатаи с деньгами на лучших лошадей есть. Дон Стефано из-за встречи с комендантом не вручил приготовленные для идальго и его дочери подарки и планировал вернуться в селение под предлогом охоты не позже чем через месяц.
Перебравшись вместе с доном Бернардо в карету, сеньор дель Соль заговорил:
— Давно я не встречал такого интересного собеседника, как ваш друг.
Комендант улыбнулся:
— Бывают люди, которых не сломят ни годы, ни беды.
— Лейтенант, как я понял, вышел в отставку ещё молодым?
— Да. Мы с ним одновременно должны были быть произведены в капитаны, но из-за своеволия полковника де Суэда командующий отклонил все рапорты о повышении в чине офицеров его полка. Вскоре лейтенант получил письмо о гибели брата и был вынужден вернуться домой, да и война закончилась к тому времени.
Дон Стефано задумался о столь разной судьбе двух друзей, начинавших почти одинаково. Семья Альмейда знатнее и богаче Рамиресов, но для младших сыновей это большого значения не имело. Мало того что вместо блестящей карьеры идальго вернулся возделывать семейный клочок земли, судьба заставила его похоронить жену и сыновей. Однако в обращении пожилого дворянина со своим удачливым другом дон Стефано не заметил ни намёка на зависть, равно как и дон Бернардо не выказывал ни тени высокомерия. Какое-то время попутчики молча размышляли каждый о своём, затем комендант снова заговорил:
— Нам с идальго есть что вспомнить, и я не перестаю удивляться, как мало значения он придаёт собственной доблести…
Дон Стефано без труда изобразил глубокую заинтересованность и навострил уши.
— …В бою жизнь мне спас и забыл об этом. Сражение помнит в деталях, а что если бы не его хладнокровие при внезапной атаке противника, то нас смяли бы, как старую тряпку — начисто выбросил из головы.
— Меня ваш рассказ ничуть не удивляет, — подхватил дон Стефано. — Жаль, что лейтенант не получил достойной награды, а затем и вовсе оставил службу. Должно быть, сеньор Рамирес очень привязан к родным местам, раз даже после губительной эпидемии не уехал из Хетафе, как другие дворяне, и не попытался найти службу в Тагоне или Сегилье.
Кабальеро позволил себе завуалированный намёк, что дон Бернардо может предоставить другу протекцию, однако помрачневший комендант не счёл нужным развивать тему, ограничившись кратким:
— Есть и другая причина.