– И ты готов её отпустить? Знаешь ведь, как проходят занятия. Вам не до утех будет, жена домой не приходить, а приползать станет.
– Главное, чтобы учёба на пользу шла. – Финист взял меня за руку, чтобы успокоить. Я в волнении весь подол измяла, теребя платье.
– Что же, раз вы так решили… – Шептун в задумчивости дёрнул себя за бороду и произнёс тоном властным и проникновенным: – Я принимаю тебя, Лада Митрофановна, как ученицу. Буду учить, защищать и взращивать твою силу.
Вот это да! Колдун не просто меня в ученицы брал, а клятву давал. Всё по-настоящему! Как-то запоздало пришло осознание, что я колдовское искусство познавать стану. Я, которая только грамоте обучена, на такую сложную науку позарилась! Но как откажешься, когда сила бурлит нешуточная, а наделаю с ней дел – за всю жизнь не исправлю.
Сглотнула, собираясь с мыслями. Ответные слова сами вспомнились. Не случайно Василиса прошлым летом этой фразой все уши прожужжала, готовясь к посвящению.
– Я с благодарностью принимаю твои знания, мастер. Обязуюсь следовать советам и наставлениям. – Я склонила голову в ответ.
В тот же миг кожу на руках защипало. Задрала я рукав – от брачного браслета по предплечью сплёлся тонкий узор, символизирующий ученичество. Защитная руна. У Василисы за год узор почти выцвел, слился с кожей. У меня же горел алой нитью. Теперь отступать поздно.
– Ну а теперь давай оплату обсудим, Финист Кощеевич, – довольным голосом сказал шептун.
Работа на свежем воздухе мне с детства нравилась. В поля меня не звали, разве что со стога сена покататься, но я помогала ухаживать за садом и теплицами. Когда замуж вышла, думала, что после переезда в столицу такая работа останется в прошлом. Ошиблась.
С трудом открыв скрипящую дверь, я застыла на пороге огромной заросшей теплицы, в которую от густых сорняков даже зайти было трудно. Да что говорить, она была настолько тёмной от зарослей, что показалось, что мы не во двор в солнечный денёк вышли, а спустились в сырое и мрачное подземелье. По углам висела паутина, а у меня из-под ног выскочила мышь. Огурцы лихо закручивали свои побеги, где-то в глубине теплицы алели надутые помидоры, и всё это великолепие было щедро сдобрено лебедой и крапивой. А помимо знакомых растений диковинные попадались: и пушистые как шары разноцветные цветы, и ощерившиеся листьями-иголками, и такие, что пролетающую муху раз – и съели.
– Вран пошутил? – слабым голосом поинтересовалась я. Мачехина теплица была куда скромнее и опрятнее этой.
– Боюсь, что нет, – задорно улыбнулся Финист, натягивая перчатки из грубой ткани и подавая мне такие же. – Вран никогда не берёт оплату деньгами, только работой. Я в своё время эту теплицу построил, кстати.
– Мог бы сделать поменьше, – проворчала я, с опаской заходя внутрь.
Ко мне тут же рванули два оживших побега – растения тут росли не только обычные, но и колдовские, но Финист шикнул на них, и побеги втянулись обратно. Надо же, а такой мирный кустик с виду!
От нас требовалось убрать сорняки и некоторые растения подвязать, и это было платой за первую неделю обучения. Я поначалу подумала, что это очень выгодная сделка, а сейчас засомневалась. Работы предстояло немерено.
– Может, сорняки колдовством выгнать получится? – с надеждой поинтересовалась я, но муж безжалостно её разрушил:
– Не выйдет. Мы тогда и сорняки, и рассаду уберём. Придётся по старинке, руками.
– Тогда иди домой, сама справлюсь…
Я чуть не плакала. Не хотела заставлять Финиста пропалывать, особенно в такую жару. Да ещё растения эти злобные! То ядом плюются, то рубашку грозят порвать!
– Поверь, это намного веселее, чем выслушивать жалобы от посетителей.