Значит, вот с кем господин столичный чародей отбытие планирует. Надеюсь, моя застывшая улыбка не была в тот момент жалкой.
Разговор наш прервался довольно эффектным образом. Вороной скакун промчался, выбивая подковами искры, встал на дыбы, развернулся, и с него молодцевато спрыгнул князь Кошкин в гусарском мундире.
— Серафима Карповна! — возопил он, грассируя. — Чаровница! Не приму отказа!
Он рухнул на колено, протянул мне букет алых роз, свободную руку прижав к сердцу. Гуляющая публика, моментально превратившаяся в зевак, зааплодировала.
— Ваше сиятельство, — пролепетала я, букет, впрочем, приняв. — Добрый день. Какими судьбами?
— Умоляю о тет-а-тете!
Он продолжал говорить с восклицательными знаками, попросту орать. Ротмистр Сухов, теперь уж без нелепого маскарада, подъехал рысью, без эффектов, спешился в сторонке, придержал под уздцы вороного.
— Какая ты счастливица, — умилилась кузина и тоже присела перед князем.
— Сер-ра-фи-ма! — Анатоль на Натали внимания не обратил. — Пройдемте для разговора.
Я посмотрела почему-то на Зорина, тот, как и все прочие, безмолвствовал. Ну и страдай, болван, дальше французский учи.
От предложенной руки я отказалась, шла рядом с Анатолем, стараясь ни плечом, ни локтем его не коснуться. Тет-а-тет образовался довольно многолюдный. За нами следовали Шароклякина, Зорин, ахающая кузина, ротмистр Сухов, две лошади и толпа зевак.
— Вы не отвечаете на письма, Серафима, — начал с места в карьер поклонник.
— Слов для ответа подобрать не могу, ваше сиятельство.
Видно, я что-то не по протоколу брякнула, потому что следующей фразе предшествовала длинная пауза.
— Я умолял вас о свидании.
— Это никак не возможно, ваше сиятельство, я даже не была вам официально представлена.
— Разве Пашка вам не объяснил?
Забавно, но, шепча, князь нисколечко не картавил.
— Павел Андреевич? Ротмистр Сухов? О да, он поведал мне о шпионах вашей досточтимой бабушки, от которых вы, выше сиятельство, вынуждены скрываться. Сегодня эта необходимость исчезла?
Помолчали.