— Однако боюсь, что мы должны попросить вас еще кое о чем, сэр, — вздохнул Бени. — Понимаете, принц должен до конца воплотить свое возмездие и наказать вас. Он действует согласно проклятью, которое вы и ваши друзья невольно навлекли на себя.
Бернс вскочил на ноги и, охваченный паникой, неуклюже отступил назад. Хотя Бернс уже хорошо ориентировался в этой маленькой комнате, сейчас от страха он чувствовал себя здесь так, словно затерялся в бескрайней пустыне. Единственное, за что Бернс мог бы поблагодарить Имхотепа, так это за то, что тот лишил его зрения и возможности увидеть ужасное зрелище. Мумия сняла маску. Ее лицо представляло собой череп с остатками сгнившей плоти. Эту страшную «маску под маской» оживляли лишь яркие глаза, гнилые оскаленные зубы и трепещущий за ними розовый язык.
В это время в грязной забегаловке трое мужчин — Хендерсон, О"Коннелл и Джонатан — устроились за столиком у бара и продолжали пить. Их объединили все те несчастья, которые им пришлось пережить в Хамунаптре. Сейчас они сдвинули стаканы, чтобы выпить еще раз перед тем, как они разъедутся в разные места.
— Желаю вам удачи, парни, — произнес короткий тост Хендерсон, и мужчины одновременно опрокинули стаканы, а потом так же дружно выплюнули их содержимое на пол, покрытый смесью песка и опилок.
Вокруг них посетители кабака тоже начали плеваться, куда попало, и повсюду, где бы ни оказалась отвергнутая ими жидкость, — на полу, на столиках, на стойке бара, — она везде была окрашена в красный цвет.
— Господи Боже мой! — перепугался Хендерсон, нервно потирая лицо.
— Это же кровь, — прошептал О"Коннелл.
Пол кабака выглядел так, словно здесь прошла безумная резня.
— И тогда реки и воды Египта… — монотонно завыл Джонатан. — стали красными…. И превратилась вода в кровь…
О"Коннелл почувствовал, как неприятно у кого заныл желудок. Нет, его не затошнило от привкуса крови во рту. Он внезапно осознал, что проклятие и «казни египетские» продолжают преследовать их.
— Он должен быть где-то здесь, — твердо произнес О"Коннелл.
— Кто? — поинтересовался Джонатан
— Кто? — эхом вторил ему Хендерсон.
— Та самая тварь, олухи вы безмозглые! — зарычал О"Коннелл, вскакивая со своего места и бросаясь к двери. — Мумия!
Когда Рик выскочил на улицу, туда, где должен был царить светлый день, он увидел, как небосклон затягивали плотные грозовые тучи — это в стране, где дождь шел в лучшем случае раз в год. В их зловещей массе то и дело сверкали молнии. О"Коннелл пересек дорогу и вбежал на территорию форта. Навстречу ему с потерянным видом шла Эвелин, прижимая к себе стопку книг. Белая кошка семенила за ней, стараясь не отстать.
Неожиданно в небе прогремел гром. Девушка вздрогнула и выронила книги. Рик схватил ее за руку.
— Ты оказалась права, — сказал он, переводя дух. — Это стало и моей проблемой тоже.
Эвелин нахмурилась, пытаясь сообразить, что Рик имеет в виду. Но ответить ему она не успела — небеса над Каиром словно разверзлись, и на город обрушился град вперемежку с огнем. Впечатление было такое, что это воздушный налет. Схватив Эвелин, О"Коннелл втянул ее под ближайший навес. Деревянная решетка, закрывавшая его сбоку, в тоже мгновение вспыхнула.
Всех, кто находился во внутреннем дворе форта, охватила паника. Солдаты, слуги, верблюды и лошади бестолково сновали во всех направлениях. Люди изо всех сил пытались уклониться и от градин размером с бейсбольный мяч, и от шаровых молний, сыпавшихся с такой же частотой. Несколько человек, сообразивших, что делать, кинулись к фонтану. Набирая воду в ведра, они принялись тушить вспыхивавшие повсюду небольшие костерки.
О"Коннелл, держа Эвелин за обе руки, заорал, стараясь заглушить царившую вокруг истерию: