Со штурмующими столицу отрядами было покончено за какой-то час. А потом воодушевленные защитники во главе с Тареном перестроились и атаковали лагерь за городскими воротами.
Мерана и командиры ее войска этого не ожидали. Среди врагов началась паника, многие бежали, бросив оружие. Не помогли даже несколько пушек, которые действительно были привезены из Анлезии.
Все закончилось вскоре после рассвета. Разгром повстанцев завершили десятки грифонов, которые в ранний утренний час прилетели с Облачных вершин сражаться бок о бок с собратьями.
Впервые в истории крылатую армию возглавлял грифон, который нес на спине другого – Гордец побоялся оставить Заката без присмотра и взял его с собой. Но самое удивительное было не это. В лучах поднимающегося солнца перья малыша сверкали чистым золотом…
Пророчество оракула сбылось. Это не только вдохновило защитников Мавеннара, которые с удвоенными силами бросились на врагов. Это поставило точку в битве за Мавеннар, хотя драки с разбежавшимися по округе сторонниками бывшей королевы вспыхивали еще несколько дней подряд.
Уже потом я выяснила, что Тарен заранее догадался, какие из ворот откроют для вражеских войск. Горожанам с соседних улиц посоветовали спрятаться, а тех, кто жил в самых опасно расположенных домах, укрыли в других местах. Повсюду на тот случай, если открытие ворот не удастся предотвратить, спрятались верные принцу отряды. Они должны были перехватить врагов, направлявшихся ко дворцу, и планомерно всех уничтожить. И это в самом деле сработало бы – если бы не анлезийские маги, которые едва не перевернули ход боя.
И это был не единственный сюрприз. Когда с мертвых и пленных мятежников начали снимать шлемы, оказалось, что под ними не темноволосые аэнвинцы, а почти сплошь кучерявые блондины. Теперь даже у тех, кто до последнего не верил в Тарена и выступал за бывшую королеву, не осталось сомнений в том, что Анлезия руками Мераны пыталась прибрать к себе нашу страну.
Но это все было позже. А пока мы с ректором только-только вернулись из-за крепостных стен в город. Солнце поднималось все выше, туман таял, да и смысла в его использовании больше не было – войско Тарена и так справлялось с противниками. Мы могли наконец отдохнуть.
Освальт опустил Зарю на вершину Крылатой башни. Кусачка тяжело плюхнулся рядом. На него было страшно взглянуть – шерсть покрывали пятна крови, из бедра торчала стрела. Туманный венец его немного подлечил, но древко с острием вытащить не мог. Грифоница не пострадала в бою, однако сильно устала из-за того, что несла двух человек, а доспехи, от которых она много лет как отвыкла, натерли ей кожу. Обоим грифонам срочно требовался уход.
Впрочем, не только им. Ректор спрыгнул на твердую поверхность уже не так резво, как раньше.
– Старость не радость, – тоскливо пробормотал он, болезненно морщась и потирая поясницу.
Я неловко отцепила ремни страховки, кулем сползла со спины Зари на каменные плиты да так и осталась лежать на них, глядя в небо.
– Кто бы говорил, господин Освальт, кто бы говорил, – прохрипела я.
У меня ныла не только спина. После творения магии на протяжении нескольких часов усталость навалилась такая, что от нее тошнило. Перед глазами все плясало, ноги-руки не разгибались. Вот теперь пришло полное осознание, почему Куланн нас так гонял, никого не щадя. Попробуй проведи полночи на грифоне в одном положении, на холоде, и еще пытаясь не свалиться на крыши домов, когда зверь под тобой постоянно крутится, уклоняясь от стрел.
Надо мной появилось хитрое лицо ректора.
– Ну что, девочка, еще не передумала становиться наездницей?
– Нет! Даже не надейтесь!
Он расхохотался.
– Вам помочь? – робко спросил подошедший слуга.
– Не надо, сама справлюсь, – отмахнулась я. – Лучше грифонам помогите.