Кто-то в моей могиле

— Почему?

— Думаю, они пытаются выяснить, кто его отец.

— Пошли вы все к черту! — закричала Хуанита. — Какое им до этого дело?

— На этот вопрос у меня ответа нет.

— Тебя вообще-то тоже не касается, но я скажу. Так случилось, что я в то время была замужем. У меня муж был.

— Как его звали?

— Педро Гарсиа.

— И именно он был отцом Поля?

Хуанита схватила одну из туфель, и Филдинг испугался, ему показалось, что она сейчас его ударит. Но вместо этого его собеседница принялась натягивать ее на ногу.

— Ей-Богу, я не собираюсь сидеть здесь и выслушивать оскорбления от дешевки, возомнившей себя районным прокурором.

— Извини. Мне было необходимо задать тебе эти вопросы. Я пытаюсь помочь, но мне самому есть что скрывать. Что случилось с этим Гарсиа?

— Я с ним развелась.

Филдинг знал, что по крайней мере в этой части рассказа она сознательно врала. После того как в прошлый понедельник он сбежал из конторы Пинаты, Филдинг отправился в архив муниципалитета, чтобы просмотреть записи в книге актов гражданского состояния. На развод подал сам Гарсиа. Хуанита не пыталась оспаривать его заявление, не требовала алиментов или денег на содержание детей. Странное, признаться, решение, если ребенок и впрямь был от Гарсиа. Только сейчас Филдингу пришло в голову, что Хуанита могла не знать имени настоящего отца своего сына — ее это совсем не волновало. Кто-то, кого она сняла в баре или на улице, — моряк с пришедшего в порт судна, летчик с базы «Ванденберг». Все беременности Хуаниты были совершенно случайными. Можно с уверенностью утверждать только одно: маленький Поль нисколько не походил на Джима Харкера.

Хуанита завершила сложный эксперимент по обуванию собственных ног, сунула под мышку сумочку. Казалось, она вот-вот встанет и пойдет к выходу, но этого не происходило.

— А что ты имел в виду, когда говорил, что тебе самому есть что скрывать?

— Этот детектив разыскивает и меня.

— Довольно странно все выглядит, если подумать. Кто-то, наверное, сказал ему, что мы вместе.

— Может, миссис Брустер.

— Исключено, — сказала она решительно. — Детективу она не назовет даже точное время.

— Больше об этом никто не знает. Только ты и твоя мать.