Джайнан шагнул вперед. Другого выбора, кроме как следовать за ним, не было.
Бастион 16-ать, 16-ое число, месяц Секундус
Впоследствии Кацухиро не был уверен, разбудил ли его нарастающий шум взрывов или же вой клаксонов, доносящихся со Стены. Удачно избежав вахты, он внезапно провалился в глубокий сон на куче мешков, как только нашел, где можно было бы прикорнуть.
Набат ревел по всему валу, вырывая призывника из сна и приводя в нервно-возбужденное состояние в пространство, где все дышат единым ожиданием смерти. Кацухиро вскочил, озираясь вокруг: отдельных казарм для новых солдат Пуштун Наганды не было, а складской бункер, который он обнаружил, чтобы укрыться, был неосвещенным, и на мгновение новобранец забыл, где находится – ведь в подобной комнате он жил всю свою жизнь. Двадцать пять лет привычного восприятия стремились подавить реальность, и он споткнулся, удивленный тем, что кто-то переставил части его мебели.
Дверь открылась, скрипя и шаркая по плохо подогнанному рокриту, и снаружи раздался ужасный шум.
– Наружу, наружу! Враг приближается, враг приближается! Давай! – человек с дикими глазами, которого Кацухиро не смог опознать, отчаянно жестикулировал. На нем был плохо пошитый табард, который говорил о том, что это новобранец из подразделения Пуштун Наганды – как им сказали, это была временная униформа. Увы, не теплая шинель, на которую надеялся Кацухиро.
Кто был этот человек, он так и не понял. Рядовой отыскал свое оружие и выбежал наружу.
Снег прекратил падать и холод глубоко вгрызся в горы. Хотя Кацухиро был в теплом бункере, его одежда оставалась мокрой, и порыв зимнего ветра ударил по призывнику так жестко, что он почти утратил контроль за происходящим. Небо над ним, принимая удивительные узоры неестественных красок, удерживало океан огня. Что-то заскрипело, словно лед о камень, и раздался колоссальный взрыв: шум бомбардировки внезапно увеличился до такой силы, что хотелось стиснуть зубы. Вокруг Кацухиро все кричали, но он не мог разобрать, что именно. Ударные импульсы, создававшие избыточное давление, заставили содрогнуться землю, словно поверхность барабана. Призывник был поражен и пребывал в шоковом состоянии, полуслепой от мерцающих вспышек взрывов, молотом бьющихся о землю на километры вокруг.
Доромек был рядом, пытаясь привести его к реальности криками и тычками. Только с третьей попытки Кацухиро расслышал, что ему говорили.
– Пустотные щиты пали! – вопил товарищ. – Щиты над Дворцом!
Кацухиро проследил взглядом за пальцем Доромека, и тогда он увидел черное пространство над одной из гигантских башен стены. Края других пустотных щитов были видны благодаря отсутствию недостающего элемента: они наслаивались один на другой, как плоские лепестки, пульсирующие, словно сердце, отзываясь на каждое воздействие. Щиты сдерживали в своих пределах бомбардировку, но в образовавшееся сквозное отверстие снаряды проникали беспрепятственно, падая на землю и перепахивая взрывами все вокруг башни.
Пламя вспыхнуло на откосах укрепления. Кацухиро пытался спросить, что будет, если они станут следующими целями, но никто его не расслышал. Поверх взрывов наслаивался вой сирены, который можно было услышать, только если находиться рядом с источником их трансляции.
Огромный защитный лазер, который находился в башне, готовился в стрельбе, и при помощи ряда функциональных металлических стрел вложенный ствол отводился назад. С дерзким ревом и рывком вспышки света пушка развернулась, выпуская свой смертоносный ответ вверх. Поразил ли свою цель лазерный луч или же нет, Кацухиро не знал, но в этот момент противник обратил внимание на незащищенный участок и разрушения обрушились на него из ночи.
Плотным потоком в башню врезались пять однотипных лучей света под разными углами. Расплавленный рокрит и металл потоками потекли из конструкции. Лучи были непрерывными и двигались дальше, разрезая укрепление. Один из них пробил насквозь строение, подняв гриб огня изнутри Дворца, прежде чем обстрел прекратился.
Часть парапета примыкающей стены отвалилась – ее срезанные края светились от жара.
Орудие снова вытянуло свое дуло, но его последний рев уже прозвучал.
Тройное попадание ускорителя массы накрыло сферическую турель. Взрывы прокатились над оборонительными сооружениями, каждый из которых был громче предыдущего. Огонь разносился в виде полого диска вокруг верхушки башни, и когда пламя отступило, орудие уже представляло из себя оплавленные обломки, соскользнувших с оснований и обрушивших внешнюю сторону бастиона.
– Давай! Давай! – человек, который разбудил Кацухиро, пробежал мимо, и его призывы к действию увлекали за собой других вокруг него. – Башня, башня!
Новобранцы добились впечатляющей скорости, пробиваясь через лежавший снег. Кацухиро посчитал их действия бессмысленными и не последовал за бежавшими. Слабые крики доносились под шквалом заградительного огня, а жар расплавленного рокрита обжигал лицо даже на большом удалении. Новобранцы не знали, что им делать – одни сломя голову бросались в огонь, а другие стояли на месте и плакали от страха.
Еще больше копий света пронеслось мимо глаз Кацухиро – на этот раз под меньшим углом. Половина из них расползлась синим светом по соседнему пустотному щиту, но остальные попали в башню, разрезав ее до самого оружейного склада. Невероятно огромный и яркий столб пламени вырвался наружу, разорвав укрепление, словно расширяющаяся вселенная, которая поглощала пространство вокруг.