– Я на Стене. Рядом с упавшей Башней Рассвета, что к югу от ворот Гелиоса, – ответил Сангвиний.
– Что ты там делаешь? – раздраженно спросил Преторианец.
– Кстати, Башня Рассвета не самая восточная, – продолжил Ангел, не обращая внимания на гнев брата. – Разве это название не должно быть у той Башни, что находится ближе к восходящему на востоке солнцу?
– Какое это сейчас имеет значение? – огрызнулся Дорн.
– Я учу своих сыновей тому, что если они что-то и делают, то должны делать это правильно, – ответил Сангвиний.
– Я не учел того, что один из даров, данных тебе Императором – перфекционизм, – процедил Рогал с нотками веселья в голосе.
– Мне нужно было занять себя, – продолжил Сангвиний. – Я сказал воинам, что пришел проинспектировать их, но мне тут особо нечего проверять. Твой капитан Тэйн проделал образцовую работу.
– Из двадцать второй роты? Он хорош, – произнес Дорн, а затем обратился к кому-то еще, отдав короткий приказ перенаправить поставки. Вся жизнь Рогала состояла именно из таких коротких четких приказов, передаваемых через молчаливых посыльных. – Ты не должен подвергать себя опасности, брат. Держись подальше от Стен, – продолжил Преторианец, возвращаясь к разговору.
– Я в полной безопасности. Мы не можем прятаться в Бастионе Бхаб, ожидая, когда Хорус придет и вытащит нас оттуда, – Сангвиний сделал паузу, но не получив ответа, спросил. – Чего ты хочешь, Рогал?
– Генерал-Фабрикатор желает поговорить со мной. Он сказал, что это срочно, и что это не тот разговор, который он готов вести по воксу. Поэтому настаивает на личной встрече, – воксировал Дорн.
– Выходит, ты хочешь, чтобы я поговорил с ним вместо тебя?
– Конечно, если тебя это не затруднит, брат. Я сейчас слишком занят, а манеры Джагатая, кажется, раздражают Генерал-Фабрикатора.
– Хорошо, – сказал Сангвиний, рассмеявшись над тем, как корректно Дорн высказался о Хане. – Я буду твоим послом. Мои люди на позициях, и мне не остается ничего другого, как ждать. Я буду рад отвлечься.
– Таковы осады, брат, – мрачно ответил Имперский Кулак, – внутри ли или же снаружи стен, но нам предстоит отчаянное сражение. Сейчас нас ждет лишь ожидание, а затем же – несколько часов смерти и ярости. И либо они преуспеют, и мы умрем, либо они проиграют и все начнется заново. Война смертных представляет из себя скуку, перемежающуюся с ужасом.
– Может быть, твои войны… – начал говорить Сангвиний.
– Сейчас ты на войне, которую веду я, – грубо оборвал его Дорн. – Я скажу Генерал-Фабрикатору, что ты выслушаешь его, и, возможно, тогда он оставит меня в покое. Загрей Кейн верен Империуму и предан союзу Терры и Марса, он является ценным союзником нашего отца, и я уверен, что он гений в своей области деятельности, но Генерал-Фабрикатор не полководец!
Дорн послал системам доспехов Сангвиния зашифрованное послание, в котором говорилось о местоположении Кейна.
– Возьми стражу, соответствующую твоему статусу, – посоветовал Рогал, – Кейн горд, но податлив, и ему нужна демонстрация силы, – с этими словами он пожелал Сангвинию доброго дня, и прервал связь.
– Мой брат, – проронил Ангел, – становится все более лаконичным…
Он какое-то время стоял в проходе, задумчиво рассматривая свежий рокрит, после чего отправил Ралдорону послание с приказом организовать небольшой отряд сопровождения, который вместе с транспортом встретит Ангела у основания Стены. Он не желал слушать советов своего брата – Сангвиний был сыт по горло помпезностью Макрейджа, и если он прибудет к Генерал-Фабрикатору с почетной стражей, то она будет минимальной.