«Надежду Ломана» затрясло. Защитники на стенах засекли признаки жизни внутри, а в коридорах судна раздались крики. Показались оставшиеся выжившие офицеры полка с шоковыми дубинками в руках. Преисполненные беспощадности, они обрушились на тех солдат, что пережили посадку.
– Встать! Встать! Встать! – кричали они.
Ханису не нужно было это повторять. Он осмотрелся в поисках оружия и к своему удивлению заметил свой лазган. Восьмиконечная звезда, вырезанная им на прикладе, словно бы смотрела на него. Он улыбнулся винтовке, как старому другу.
Когда их выстроили в ряды, О’Фара споткнулся о тело Фендо.
Полковник снова вел их, став во главе, как он это делал на Шестьдесят-три-Десять, когда полк получил знамя лично от Хоруса. Ханис смотрел на Дворец и его переполняло чувство праведности – вся его жизнь была посвящена только лишь этому моменту.
У полковника не было воодушевляющих слов. Они ему были и не нужны.
– За Магистра Войны! – прокричал он.
– За Магистра Войны! – закричали в ответ тернийцы
Прозвучали свистки. Полк начал свою последнюю атаку.
Стадо, воздушное пространство Катабатских Равнин, 25-ое число, месяц Секундус
Азмеди забыл все слова.
Газ наполнил трюм транспорта, пока стадо спускалось. Запах отдавал горечью, но к тому моменту ему было на это плевать. Втянув воздух, он потерял остатки своего разума. Голос Апостола не умолкал даже в момент высадки, хоть его слова более ничего не значили для Азмеди – его наполняло лишь желание резни. Корабль жестко ударился, взрывом ошеломив пассажиров, а посадочные рампы вырвались из рам, убив осколками несколько зверолюдей, которые стояли к ним слишком близко.
Они не нуждались в приказе, чтобы начать атаку. Азмеди вообще ничего больше не понимал – его мысли были сплошной алой пеленой. Со своими сородичами он бросился прочь из корабля, прыгнув с пятифутовой высоты. Мутант пошатнулся, но не упал, и тут же помчался в бурю огня и разрушения. Трюмы стремительно опустели, когда зверолюди бросились наружу по полудюжине рамп.
Грохот орудий не мог его испугать – он всего лишь ускорял его сердцебиение.
Ноги Азмеди были под стать лапам животного: вытянутые, с мощными бедрами, лодыжкой, расположенной достаточно высоко, чтобы развивать скорость, опираясь всего на один палец в его копытах. Такая физиология позволяла зверолюдям развивать огромную скорость. Они обгоняли обычных людей и мутантов, которые выбегали из посадочных аппаратов. Азмеди бежал наравне с самим ветром, его грива тянулась за следом, а опухший язык свесился из сочащихся пеной челюстей. Впереди было мерцание, которое изгибалось и смещалось. Он вбежал в него и всей шкурой почувствовал, как свет пытается разорвать его пополам, но Азмеди силой пробил себе путь сквозь него и слился с внутренней частью «Эгиды» Дворца.
Впереди была третья линия обороны: сборные конструкции, наполовину закопанные в щебень. За этими укрытиями тысячи человек ждали, держа лазганы и готовясь открыть огонь.
На дистанции в триста метров они дали залп. Зверолюди справа и слева от Азмеди заблеяли. Их скорость была безумна: они уклонялись от выстрелов своих врагов, но все же смерть настигала их здесь, на землях самой Терры. Азмеди взревел, его глаза закатились. Пробиваясь к линии сквозь шквал лазерного огня, он выл от боли и ненависти. Люди отвергли его человечность. Люди топтали его…
Настала пора мести.
Огненный луч обжег плечо, наполняя ноздри запахом горелых волос и его собственной зажаренной плоти. Зверолюд едва ли это почувствовал, продолжая бежать, чтобы совершить прыжок. Его измененные ноги сгруппировались, готовясь к маневру, невозможному для человека, и еще около дюжины существ его вида последовали за ним.
Он приземлился на перепуганного солдата. В руках Азмеди сжимал простую кувалду – нарезной прут с прикрученной гайкой размером с человеческий кулак. громко закричав, он издал больше блеяния, нежели слов, одним ударом проломив шлем человека и размозжив череп под ним. Вырывая оружие, он резко развернулся, отправляя в полет труп бойца за пределы укреплений. Другой чистокровный посмотрел на него своими отвратительно большими для столь плоского лица глазами и замахнулся своим лазганом. Азмеди отодвинул в сторону штык винтовки, наклонив голову вперед для рывка. Его рога погрузились до основания во внутренности человека. Он безумно мотал ими из стороны в сторону во внутренностях солдата, выдернув их из него вместе с нитками кишок несчастного. Человек завопил в агонии, но Азмеди прервал крики, разбив его лицо одним ударом ноги, и двинулся дальше.