– Итак, решено? Вы придете завтра.
Этот жест возвратил Гренгуара к действительности.
– Ах нет, – ответил он тоном человека, только что проснувшегося. – Быть повешенным! Это ни с чем не сообразно! Я не хочу.
– В таком случае прощайте! – И архидьякон прибавил сквозь зубы: – Я доберусь до тебя!
«Не хочу я, чтобы этот человек добрался до меня», – подумал Гренгуар и побежал за Клодом.
– Стойте! Отец архидьякон! Зачем ссориться старым друзьям? Вы принимаете участие в этой девушке, то есть в моей жене, – хорошо! Вы придумали план, чтобы вывести ее невредимой из собора, но предлагаете средство, весьма неприятное для меня, Гренгуара. А что, если я вам предложу свой план?.. Предупреждаю вас, что у меня сию минуту мелькнула блестящая мысль. Что вы скажете, если я придумал средство вывести ее из затруднительного положения, не подвергая своей шеи опасности свести знакомство с петлей? Что вы на это скажете? Ведь вы этим удовлетворитесь? Разве для вашего удовольствия необходимо, чтоб меня повесили?
Священник с нетерпением рвал пуговицы своей сутаны.
– Вот болтун!.. Говори, что ты такое придумал!
– Да, – продолжал Гренгуар, разговаривая сам с собой и поднося указательный палец к носу в знак размышления, – так! Бродяги – славные ребята… Цыгане любят ее… Они пойдут по первому зову… Нет ничего легче… Одним ударом. В сумятице ее легко будет похитить… Хоть завтра вечером… Они будут очень рады.
– Говори же, что ты придумал? – настаивал священник, тряся его.
Гренгуар величественно повернулся к нему.
– Оставьте! Видите, я сочиняю. – Он подумал еще несколько секунд, затем зааплодировал своей мысли, крича: – Великолепно! Успех верный!
– Говори же! – гневно закричал Клод.
Гренгуар сиял.
– Идите сюда, я буду говорить шепотом. Презабавная выдумка, которая всех нас выведет из затруднения. Черт возьми! Надо согласиться, что я не дурак.
Он сам прервал себя:
– Да! А козочка с нею вместе?
– Да! Черт тебя побери!
– Ведь и ее они бы повесили?
– А мне какое дело?