Преподобный Максим Исповедник, его жизнь и творения

ἐκσκουβίτωρ’ами называлась придворная стража, гвардейцы; ἐκσκούβιτα — казармы гвардейских когорт, находились при дворце, в его портиках (ср.: Theophanes I, 461₂₀, 474₂₄; Du Cange. Glossarium graec., 403–404), близ которых или в подвальных помещениях которых находились тюрьмы для политических преступников. Кроме ἐκσκούβιτα, при дворце были еще тюрьмы: Халкея и Прандеарий (Du Cange. Constantinopolis Christiana, II, cap. IV, § 31, p. 99: ср.: II, cap. IX, § 21, p. 123); часть их служила военными карцерами.

1860

Relatio I, 109С.

1861

Ibid., 109C–112A.

1862

Relatio V, 117D, ср.: Watch IX, 305–306; Зефиров, 893.

1863

Notae Combefisii, 228А. Такой же политики держались в Византии и по отношению к папе Мартину. Еще в Риме, когда во время ареста Мартина около папского дворца собралась толпа людей и кричала: «Анафема тому, кто говорит, что папа нарушил веру», — экзарх принужден был уверять всех, что дело вовсе не в вере, в которой и греки, и римляне согласны, а в политических преступлениях папы (Ер. Martini // PL 129, 567В). В Византии о Мартине говорили: «Кто любит его, тот враг государства» (PG 90, 592В); на допросе, когда Мартин начал говорить о типосе, ему сказали: «Не о вере ты должен говорить, а о возмущении», и затем осудили его за то, что он «шел против императора» (Commemoratio, 595В).

1864

Гиббон Э. История упадка и разрушения Римской империи. Ч. V. С. 270. Παπαῤῥηγόπουλος (III, 326) вполне оправдывает суровые меры по отношению к папе (не говоря о преп. Максиме вовсе). Папа, по его мнению, допустил дерзкое восстание против власти, довел до крайности папскую политику с ее обычным противодействием Востоку; суровые меры против него необходимы были ввиду бедствий времени и опасности разделения.

1865

Watch IX, 306. Wagenmann (119) называет в этом смысле преп. Максима как бы оракулом.

1866

Relatio VI, 120С; Ер. ad Anastasii monachi // PG 90, 132А.

1867

Tomus alter XV, 161D.

1868

В VII в., в котором жил преп. Максим, монахи, по-видимому, уже причислялись к клирикам (хотя и не вполне, ср. постановления собора Сергия в 638 г. // Mansi X, 1001F); в типосе они поставляются непосредственно после лиц духовного сословия (Mansi X, 1032D). По 25-й новелле Ираклия (Zachariae von Lingenthal. Jus graeco-romanum III, 44–48) 624 г., расследование дел над клириками и монахами по уголовным преступлениям передано было в ведение епископов, и только по выяснении епископом виновности обвиняемое лицо подлежало ответственности перед светским судом (Скабаланович Н. А. Указ. соч. С. 355; Павлов А. С. Курс церковного права. Троице-Сергиева Лавра, 1902. С. 420). Этот принцип соблюдался и в последующем законодательстве (Эпинагога XI, 14), кроме случаев государственной измены (Суворов Н. С. Учебник церковного права. Изд. 2-е. М., 1902. С. 283).

1869