Город, в котором Майк не был несколько лет, изменился неузнаваемо. Исчезли кооперативные ларьки, назойливой цыганской толпой обступавшие станции метро. Зато на каждом углу появились молодчики в черной униформе с нарукавными повязками, украшенными изображением волчьей морды. Сжимая короткоствольные автоматы, они хмуро поглядывали на редких прохожих.
С улиц исчезла автомобильная мелочь – «Лады», «Тойоты», «Форды» – простым людям было запрещено иметь машины. Лишь изредка бесшумно проносились новейшие черные «Волги» волчар – воплощение технического прогресса и совершенства.
– Пожалуй, здесь у нас меньше шансов попасть под машину, чем в Нью-Йорке, – пошутил Норман. Но его шутка не была принята.
– Я не знаю, что ты сделаешь, Майк, – Аня взглянула на детектива с доверчивостью ребенка, смотрящего на Санта-Клауса, – но если все, что я читала о тебе в триллерах Вилли Конна, правда, к вечеру ты найдешь пропавшего агента.
В сиянии прекрасных глаз мелькнуло розовое облачко надежды, и Норман с веселой отвагой канатоходца решил пройти по проволоке самоутверждения.
– Я сделаю это не для России и не для Америки, а для тебя одной, Энн. Для профессионала моего класса это – раз плюнуть, – сказал Майк, дерзко искушая судьбу.
– Глупый, – Аня шутливо потрепала его по волосам и ледяная стена разницы возрастов, растаяв, тонкой струйкой стекла к их ногам. Так порой искренний порыв сближает больше, чем годы терпеливого ухаживания.
К вечеру Майк действительно вернулся на конспиративную квартиру русских повстанцев со сдержанной улыбкой победителя.
– Энн, агент упрятан в Михайловский замок, – как о чем-то само собой разумеющемся сказал он.
– О, Майк! – Аня повисла на шее Нормана, осыпая его звонкими колокольчиками поцелуев.
– Энн! – Теряя голову Майк целовал глаза, губки и миленькие щечки Ани.
– Майк! Я полюбила тебя задолго до нашей встречи, читая триллеры Вилли Конна. Я восхищалась твоим благородством и мужеством, утонченностью души. Я собирала твои фотографии из газет. Я приехала в Штаты с тайной мечтой увидеть тебя. Как ты красив! Неужели ты мой, Майк?!
– Неужели ты моя, Энн?!
Майк взял девушку на руки бережнее, чем берут мотылька, с которого бояться стряхнуть пыльцу, и погрузился с ней в кружева русской перины. А когда в кружевной пене сверкнула голенькая ножка, Норман, прерывисто дыша, коснулся ее губами и замер вдруг, не решаясь совершить святотатство над своей богиней.
– Энн, – прошептал срывающимся голосом Майк, – в этих кружевах ты как Афродита, вышедшая из морской пены! Ты так прекрасна, что у меня слезы наворачиваются на глаза от счастья! Ты так юна, Энн! Я боготворю тебя!
Майк вопросительно поцеловал грудку девушки у самого сердца.
– Да-да! – екнуло сердечко на языке влюбленных. И Майк слился с прекрасной нимфой в одно нежное и трепетное существо.
– Майк, клянусь любить тебя всю жизнь! – Прошептала сотрясаясь конвульсиями страсти Энн…
Когда все было кончено, помрачневший Майк отвернулся от девушки. На его лице появилось разочарование взломщика, вскрывшего пустой сейф.
– Ты так юна и ты не девственна, Энн!
ebooksa