Овердрайв

   Потом неожиданно расплакался.

   Я живу, а он — нет. Я ненавижу себя за это. Он в холодной земле, и я в этом виноват. Именно я его убил. Это моя высшая мера наказания. Мое пожизенное заключение.

   Я знаю, они после смерти становятся ангелами на небе.

   Если это не так, я нахер там все разнесу.

***

   — Слушаю.

   — Я пробил твоего "Билли".

   В голове словно застрял раскаленный гвоздь. Он почему‑то хочет выбраться наружу через правый висок. Ночью я уснул перед телевизором на диване в неудобной позе. Утром меня разбудил звонок. Днем и вечером меня ожидает мигрень. Хорошо бы пробраться в башку к тому парню и оставить мигрень ему. Пусть порадуется.

   — И что мой Билли? — с трудом поднимаюсь на ноги.

   — Джеральд Фицжеральд Фокс твой Билли. Да ничего особенного. Никаких фактов из биографии, связывающих его со взрывом.

   — Фото, Хоббс.

   — Уже отправил. Я сам пытался — глухо.

   — Спасибо. Погляжу.

   — Кельвин, поторопись. У нас очень мало времени.

   — Если бы каждый раз, когда я это слышу, мне давали по доллару…

   — …то ты бы сколотил состояние, бездарь. Давай, до связи.

   — Пока.

   Дружеские подколы. Как мило. Но Хоббс прав — времени и правда оставалось очень мало.

   Когда я был моложе, мне помогала сосредоточиться музыка. Но музыку нет смысла слушать тихо, а слушать громко я уже не могу, — наверное, постарел. И соседи не обрадуются джазу, во всю прыть несущемуся по тонким стенам современных домов.

   Надо было смотреть фотографии.