Ей захотелось сорвать с себя шляпку и швырнуть в него.
– Парижская, – нерешительно промолвила она. – Помнишь, в приглашении написано: «В шляпках и перчатках»? Глупость, конечно, но Иэн сказал, что да…
– Почему ты считаешь, что он выберется из ловушки?
– Он неглупый человек. И тайбань.
– Но Горнт вот-вот уложит его на лопатки.
– Похоже на то. Давай пока забудем про это. Может, лучше подождем на улице? Машина должна прийти ровно в полдень.
– Минутку, Кейси. Что ты там стряпаешь?
– Ты о чем?
– Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой. Что ты готовишь на своей кухне?
Кейси помолчала. Она сомневалась, стоит ли посвящать Линка в план с Первым центральным.
«Зачем? – убеждала она себя. – Если Иэн получит кредит и выкрутится, я узнаю об этом первой. Иэн обещал. Тогда Линк сможет покрыть два миллиона, что перевел Горнту, они выкупят акции, чтобы возместить затраты на покупку бумаг, и получат огромную прибыль. Одновременно Иэн, Линк и я вступаем, когда рынок опустится до предела, и срываем свой собственный куш. Я узнаю первой после Мэртага и Иэна. Иэн обещал. Да-да, он обещал. Но могу ли я доверять ему?»
Волной подступила тошнота.
«Можно ли кому-то доверять в бизнесе, будь то здесь или где-то еще, мужчине или женщине?»
Вчера за ужином она доверилась ему. Размягченная вином и вкусной едой, рассказала о своих отношениях с Линком и заключенном между ними соглашении.
– Но ведь это довольно тяжело, верно? Для вас обоих.
– И да и нет. Мы взрослые люди, Иэн. Мне хотелось гораздо большего, чем роль миссис Линк Бартлетт – матери, любовницы, прислуги и рабыни, которая моет посуду и стирает пеленки, которую вечно оставляют дома. Замужество способно поставить крест на любой женщине. Тебя всегда оставляют. Оставляют дома. И дом в конце концов становится твоей тюрьмой, ловушкой, откуда не выбраться, «пока смерть не разлучит вас»! От этого сходишь с ума. Слишком часто я это наблюдала.
– Но кто-то должен смотреть за домом, за детьми. Мужчина должен зарабатывать. Женщина дол…
– Да. В большинстве случаев. Но не в моем.
– Я уже как-то говорил, что здесь, слава богу, ничего не меняется!
Кейси вспомнила, как приготовилась разбить его в пух и прах, но вместо этого придержала себя прежнюю и спросила: