Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра

22
18
20
22
24
26
28
30

– О боже, спасибо. Вчера Кейси дала хорошую наводку, и я выиграл кучу денег. Ходят слухи, что вы собираетесь выступить на Ноубл Стар в субботу. Это действительно так?

– Возможно. Сделку в самом деле одобрили? – Данросс не сводил с него глаз. – Не может что-нибудь пойти не так?

– Вот вам крест, и чтоб мне помереть! О, вот, совсем забыл. – Он передал Данроссу телекс с подтверждением. – Как и договаривались. – Мэртаг взглянул на часы. – В Нью-Йорке сейчас шесть утра, но через час вам нужно позвонить Эс Джей Беверли, нашему председателю совета директоров. Он будет ждать вашего звонка. Вот его номер. – Молодой человек расплылся в улыбке. – Они назначили меня вице-президентом, я буду заниматься всей Азией.

– Поздравляю.

Данросс посмотрел на часы. Скоро нужно уезжать, или он опоздает, а заставлять Рико ждать не хотелось. Сердце забилось сильнее.

– Ну что, парафируем?

Мэртаг уже разбирал бумаги.

– Вот еще что, тайбань, Эс Джей сказал, что мы должны держать все в секрете.

– Это будет непросто. Кто печатал бумаги?

– Моя секретарша, но она американка, и из нее ничего не вытянешь.

Данросс кивнул, но убежденности не было. «Есть еще оператор телекса – разве не сказал Филлип Чэнь, что имеет копии некоторых телексов? А также уборщицы и операторы телефонной компании. Так или иначе, скоро об этой новости узнают все, что бы мы с Мэртагом ни предпринимали. Отсюда вопрос: пока сделка еще в секрете, как извлечь из этого максимум преимуществ?» Он лихорадочно прикидывал шансы, а сам чуть не плясал от радости: невероятная удача, трудно даже поверить. Данросс начал проставлять инициалы на своем комплекте документов, а Мэртаг – на другом. Но тут открылась и хлопнула входная дверь, и Данросс остановился. Послышался пронзительный вопль Адрион:

– А Тат! – Далее последовал целый поток кантонской речи – так обычно говорят ама, – в конце которого он разобрал: —…и погладила ли ты мою новую блузку, клянусь всеми богами?

– Блузку? Какую блузку, Молодая Барышня, у которой пронзительный голос и нет ни капли терпения? Красную? Ту, что принадлежит Главной Жене, сказавшей те…

– О, она теперь моя, А Тат! Я же велела тебе ее погладить.

Мэртаг тоже остановился, прислушиваясь к визгливым звукам кантонского диалекта.

– Господи, – устало проговорил он, – никогда не привыкну к манерам здешней прислуги, хоть говори им, хоть не говори!

Данросс усмехнулся и, поманив его, тихонько приоткрыл дверь. Мэртаг ахнул. Адрион стояла, уперев руки в боки, и выговаривала А Тат. Старуха не уступала, голоса обеих звучали пронзительно, обе перебивали друг друга.

– Тихо! – гаркнул Данросс. Женщины остановились. – Благодарю вас. Ну ты и говорунья, Адрион, – мягко пожурил он.

Та просияла:

– О, привет, отец. Как ты ду… – Тут она заметила Мэртага и замолчала.