— То-то и оно, что ого! Они решили повесить мне на шею ключ этого высохшего скелета, чтоб я крутилась, превращая их солому в золото. Тем временем этот змей, твой дядюшка, со своей подколодной дочкой препятствуют мне на каждом шагу. От всей черной души стараются разрушить все, что построила я.
— Исриун? — пробормотал Ярви, слегка поперхнувшись. «Моя нареченная» едва не добавил он, но, бросив взгляд на Сумаэль, решил промолчать.
— Знаю я ее имечко, — зарычала мать. — И произносить не желаю. Они разорвали договоренности, над которыми мы трудились годами. Добытых неимоверной ценою друзей превратили во врагов в одночасье. Отобрали товары у заграничных купцов и прогнали их с рынков. Если их цель — пустить Гетланд по миру, то поработали они на славу! Мой монетный двор отдали под храм ложному богу Верховного короля, видали?
— Похоже на то.
— Единый Бог стоит надо всеми богами, как один Верховный король восседает над прочими! — Она безрадостно расхохоталась, так внезапно, что Ярви подскочил. — Я воюю с ними, но меня теснят. Я знаю поле боя до тонкостей, но в их руках Черный престол. И у них — ключ от казны. И все равно я сражаюсь изо дня в день, не брезгуя любой тактикой и любым оружием.
— Кроме меча, — буркнул Ничто, не поднимая глаз.
Мать устремила кинжальный взор на него.
— Дойдет и до этого. Но Одем не относится к своей безопасности спустя рукава. И за его плечами — все воины Гетланда. А у меня в усадьбе наберется только четыре десятка. И еще Хурик.
— Нет, — перебил Ярви. — Хурик — человек Одема. Это он пытался меня убить.
Глаза матери поползли.
— Хурик — мой Избранный Щит. Он ни за что меня не предаст.
— Меня он предал, не моргнув глазом. — Ярви вспомнил, как кровь Кеймдаля брызнула ему на лицо. — Поверь. Мне не скоро забыть ту минуту.
Она оскалила зубы и пристукнула дрожащим кулаком по столу.
— Я утоплю его в болоте. Но чтобы одолеть Одема, нам нужно войско.
Ярви облизал губы.
— Есть у меня одно — и оно уже приближается.
— Неужели вместо сына ко мне возвратился волшебник? Откуда оно взялось?
— Из Ванстерланда, — ответил Ничто.
Настала каменная тишина.
— Ясно, — пылающий взор матери обратился к сестре Ауд, которая изобразила примирительную улыбку, а потом прочистила горло и потупилась в пол. Немногие смотрели куда-то еще в присутствии матери. — Ты заключил союз с Гром-гиль-Гормом? С тем, кто убил твоего отца, а тебя продал в рабство?
ebooksa