Никта

Максим взял с прикроватного столика утреннюю газету, которую принес в номер, но так до сих пор и не открыл. Сквозь строчки на первой странице виднелись контуры картинки на другом листе. Максим положил руку на газету, уверенный, что сейчас «увидит» шестым чувством, что же там изображено.

Городской пейзаж? Портрет? Реклама какао?

В голове тишина и пустота. Максим закрыл глаза, и перед его внутренним взором всплыл образ Олланда. Отлично, значит, там его фотография.

Максим перевернул страницу. С листа на него смотрели около десятка хиппи-активисток с плакатами. Не особо впечатляющая догадка. Хотя и Олланд — политика, и активистки — политика…

Нет, не стоит притягивать за уши. Тут может быть либо да, либо нет. Еще рано выходить на площадь и, повинуясь внутреннему GPS, топать прямиком к адресату, как волк на запах крови.

Максим механистично полистал газету. Ничего, что может быть интересно птице его полета. Разве что колонка экономики — для бизнеса. Но, почуяв возвращение силы, Максим вместе с тем испытал и некоторое облегчение. Он признался себе, что коммерческие дела давно стоят у него поперек горла. Если он получит возможность больше не марать руки о дебет с кредитом, то будет весьма благодарен вселенной.

Но, пока рано планировать. В эту минуту кафе куда реальнее, чем орды духов, готовых присягнуть ему на верность и принести тонны золотых кладов. Отложив газету в сторону, Максим принялся за журнал, который захватил из дома. Мало ли, попадется еще идея для интерьера.

Он рассеянно листал глянцевые страницы с креслами в форме огромных подушек и абстрактными картинами. Вдруг его ударило током, словно статическое электричество, без каких-либо к тому физических предпосылок.

На развороте была фотография скульптора, обнимающего своих глиняных кошек на диване, того самого, которого Максим недавно окрестил глистом в костюме.

— Это ты! — восторженно проговорил Максим. — Теперь я знаю!

Катрин

— Чушь, — отрезал Пьер, развернулся было к выходу, но что-то заставило его повременить. Он еще раз воззрился на Катрин с сильным сомнением. Грязная девица с размазанным макияжем — скорее всего мошенница и наркоманка.

Катрин прикрыла глаза и подняла дрожащую ладонь вверх, вспоминая, каким тоном ее бывшие компаньонки по салону Шанталь предсказывали клиентам будущее. Если бы ей в то время сказали, что скоро она сама по своей воле и для личной выгоды будет вещать ясновидческую «истину» на их манер, она бы только рассмеялась в ответ.

— Вы потеряли кого-то… Кого-то близкого… Это причиняет вам большое горе. Дайте сюда руку…

Пьер протянул ей ладонь, как послушный ребенок тете-врачу. Катрин крепко взяла его за руку, и продолжила:

— Это ваш ребенок. Уже взрослый… Хм, дочь или сын? Скорее сын… да, это определенно сын, и его имя на букву «Р». Вроде бы Ральф… или похожее на то.

Катрин намеренно допустила ошибку, излишняя точность могла вызвать подозрения.

— Рауль, — поправил ее Пьер.

— Точно, Рауль, — тихо проговорила Катрин. — Когда же вы его потеряли? Точно не в этом году… Да, раньше, гораздо раньше, но он уже был взрослым.

— Где он? Где?! — Пьер схватил Катрин, больно сжав ее за плечи, и она быстро заморгала.

— Ай!