Никта

— Думаете, у меня такой же демон? Но почему он не выглядит как… моя покойная мать, например?

— Быть может, воспоминания о ней не так сильно ранят вас, как меня — мысли о сестре. Признаюсь вам, я чувствую вину за ее гибель, — разоткровенничалась Катрин. — Но на ней все не закончилось. Постепенно я начала видеть призраков.

— В смысле? Как в «Охотниках за приведениями»?

— Они выглядят как обычные люди, но потом выясняется, что они мертвы. Однажды я наткнулась на некролог о докторе, с которым говорила несколько минут назад. Одна эта история уже позволяет мне не считать себя сумасшедшей. Но! И это еще не все. Весь мир вокруг меня — он искажается, превращается в кошмар. То буквы в журналах начинают перемешиваться или оборачиваться закорючками, то обои чернеют, меняются… кровоточат.

Стефан мрачно постукивал пальцами по ободу чашки. Узкие лучи из полуприкрытых жалюзи падали на его руки. Кофе в его чашке уже начал остывать, но он так и не прикоснулся к напитку.

— Думаете, у меня будет так же? — спросил Стефан.

— Я не знаю. Но… скорее всего. Тот человек, что приходил ко мне в гадальный салон, все так и описывал. Постепенное превращение жизни в кошмар. Его все больше и больше вокруг меня. Таким темпом меня скоро окончательно затянет.

— Вы слишком спокойны для человека в такой щекотливой ситуации.

— Поначалу я впадала в настоящую панику. Но человек так устроен… он привыкает к любому безумию. В конце концов, чем мне поможет то, если я начну истерить, плакать, дрожать от страха?

— Катрин, — вдруг сказал Стефан выразительно, отставив чашку. — Вы первая и, я подозреваю, единственная женщина на планете Земля, которая меня так или иначе не бесит. А остальные бесят меня так сильно, что я даже составил личный рейтинг их невыносимости.

Катрин рассмеялась. Ведь она сейчас практически цитировала Оникса, недавно так же отвечавшего на ее обвинение в бездушной реакции на ситуацию.

— Это лучший комплимент, что я когда-либо слышала, — ответила она. — В чем-то я беру пример с того человека, что приходил в салон… с того, что как-то поделился со мной своим зрением. Он тоже смирился.

— Что же это был за человек?

Катрин знала, что сейчас произведет впечатление.

— Он представился как Поль…

— Во Франции тысяча Полей. Я сам знаю не меньше десятка. Может, были особые приметы?

— …но потом я узнала, что он куда более известен, как Оникс.

Стефан пробормотал себе что-то под нос, что Катрин не разобрала.

— Логично. Из моих знакомых больше некому, — сказал он ей. — Мне надо это все обдумать, уложить в голове. После вашего рассказа в моем уме должна была сложиться четкая мозаика, которая многое бы мне объяснила… Но я сегодня слишком туг на размышления, так что мозаика не складывается.

— Сделайте стенд с наклеенными бумажками, как в фильмах, — произнесла Катрин. Стефан не понял, шутит она или говорит серьезно.