Хотя… это не совсем так.
Макензи вытащила телефон и несколько мгновений смотрела на него. Просмотрев контакты, она остановилась на номере, который уже давно не набирала, на имени, которое давно не вспоминала.
Нажимая кнопку вызова, Макензи чувствовала себя растерянной и отчаявшейся. Но дело без малейшего намёка на скорое завершение
Сейчас она была готова принять любую помощь.
ГЛАВА 14
Макензи не разговаривала с Самуэлем МакКлареном уже почти полгода. Она буквально боготворила этого человека, когда училась в академии. Более того, он подбадривал её – почти как наставник – в тот момент, когда ей дали звание агента, и она не могла справиться с новым для себя положением. Макензи чертовски уважала этого человека и поэтому очень смутилась, когда он взял трубку после четвёртого гудка.
«Не иначе, как мой телефон издевается надо мной, – заговорил МакКларен, – ведь это никто иной, как скандально известная Макензи Уайт. Но ведь у неё нет причин звонить мне, старому никому ненужному преподавателю?»
«О, да, это я, – ответила Макензи. – А вы ещё долго будете нужны всем нам».
Это было правдой. Несмотря на скромное положение, МакКларен написал несколько авторитетных статей на тему психологии и особенностей поведения серийных убийц. Этот человек был гением в вопросах работы человеческого мозга, в особенности, если дело касалось жестокости и насилия. Ему также случилось в молодости быть отличным агентом – таким агентом, который дорос до звания заместителя директора, а потом ушёл на пенсию и стал преподавать в академии.
«Ну, я всегда говорю себе так, чтобы не зазнаваться. Итак,.. извините меня за такие слова, но я полагаю, вы позвонили не потому, что соскучились. Я слежу за вашей карьерой и понимаю, что у вас просто нет времени на болтовню со старыми друзьями».
«К сожалению, вы правы», – вздохнула Макензи.
«Ничего печального в этом нет, – возразил МакКларен. – У вас уже имеется чертовски солидный послужной список. И сейчас вы, наверняка, ведёте очередное дело?»
«Всё верно. И, честно сказать, мне нужна помощь. Мне нужно услышать мнение кого-то, кто не причастен к делу, но в то же время может мыслить, как агент. Я оказалась в затруднительном положении. Для меня это дело имеет личный характер».
«Всё нормально? – спросил МакКларен. – Есть какие-то личные связи с делом? Если так, то тут может таиться опасность».
«Я знаю, – ответила Макензи, – но в этом случае всё немного иначе».
После этого она принялась рассказывать МакКларену суть дела, начав, тем не менее, с убийства Джимми Скоттса и Габриэля Хэмбри и их связи с убийством отца. Затем рассказала о Дэннисе Парксе и убийствах бродяг. Рассказ занял больше времени, чем она рассчитывала, но вспоминать подробности каждого из убийств ей было легко, учитывая ту одержимость и время, которое она на них потратила.
«Да, я слышал об этих убийствах, – сказал МакКларен, – но о визитных карточках не знал. Это интересная деталь».
«Да, но вот, что ещё интереснее. Я нашла такую же визитку на лобовом стекле своей машины в Вашингтоне, – добавила Макензи. – Это случилось как раз в тот момент, когда я стала понимать, что расследование этого дела может стать для меня реальностью».
«Так вы думаете, что некто выбрал тактику запугивания? Кто-то пытается заставить вас держаться подальше от расследования и больше ничего?»
«Да, на визитке была надпись, судя по которой, я не должна лезть в это дело. Там было написано: «