Собрание сочинений. Врата времени

22
18
20
22
24
26
28
30

Красвелл, словно прислушавшись к чему-то, резко повернулся и взмахнул рукой.

– Взгляни, Магистр, – пробормотал он. – Ибо это зрелище вселяет страх даже в мое сердце – Гарор возвращается в битву, ведя свой ужасный легион Лакросов, чудовищных порождений Сверхмира, вступивших в противоестественный союз с Темным разумом. Они неуязвимы для смертного, но им возможно противостоять Мечом и волшебным оружием Нельпара Семилунного. Мы сразимся с ними вдвоем!

По широкой зеленой равнине мчалась орда… как бы это сказать… порождений Сверхмира. Рассказать о них как следует я не берусь: не тот у меня словарный запас, чтобы живописать красвелловские фантазии.

Здоровенные, трясущиеся, словно студень, твари, истекающие гноем, они частью летели, частью скакали прямехонько к нам. Одно скажу: мне как-то сразу потребовалась плевательница. Она сейчас же явилась – вместе с умывальником, полотенцем и всем прочим, – но я опрокинул ее и изо всех сил попытался сосредоточиться.

…Телефонная будка получилась немного расплывчатой, но когда я влетел в нее и набрал короткий номер, там ответили сразу же.

– Полиция? Патрульную группу ко мне, и побыстрее!

Я вышел из будки. Красвелл все это время вертел мечом над головой и испускал воинственный клич, готовясь встретить нападающих.

За моей спиной взвыла полицейская сирена. Полдюжины мощных патрульных машин с визгом затормозили возле нас, взметнув зеленую пыль. Я могу без всякого напряжения представить себе нью-йоркский полицейский отряд – эти были что надо. Подбежавший ко мне сержант тоже был что надо: Майкл О’Фаллин – самый дюжий, самый славный и самый рыжий полисмен, какого я только знаю.

– Майк, – сказал я, – займись!

– Работенка не из самых приятных, но ребята управятся, – ухмыльнулся он и пошел командовать.

Красвелл растерянно смотрел, как полицейские растягиваются в цепь; потом пошатнулся и закрыл лицо руками.

– Безумие! – вскричал он. – Что за безумие! Что вы делаете?..

Вся сцена вдруг дрогнула. Единственное красное солнце мигнуло, зеленая равнина побледнела, и на миг сквозь нее проступили контуры двух больничных коек с лежащими на них телами. Но тут Красвелл открыл глаза.

Метрах в двадцати от блюстителей порядка чудища начали уменьшаться в размерах. Докатившись до полицейских, они уже были не выше человеческого роста и вполне поддавались обычному для таких случаев обращению. Когда удары дубинок посыпались на их рогатые головы, они без дальнейших сложностей позволили затолкать себя в машины. Взревели моторы – и равнина опустела.

Майкл О’Фаллин, однако, не исчез. Я сказал ему:

– Спасибо, дружище. Ты как насчет пары бесплатных билетов на завтрашний матч? Загляни ко мне попозже!

– Самое что надо, Пит. Завтра я как раз выходной. Э, а как я домой-то доберусь?

Я открыл дверь телефонной будки.

– Давай сюда!

Сержант вошел и благополучно растворился. Я повернулся к Красвеллу.