Доктор Серван

22
18
20
22
24
26
28
30

— Увы, это так, — кивнул слуга. — Теперь мы должны вылечить какую-нибудь очень опасную болезнь, чтобы сгладить эти неудачи.

— Я опасаюсь, — сказал доктор, — что первым своим пациентом стану я сам.

— О боже! — воскликнул Ивариус. — Почему вы так думаете?

— У меня озноб, лихорадка, упадок аппетита, а это плохие признаки в мои годы.

— Но вы себя не бережете, встаете слишком рано, одеваетесь слишком легко, ходите по городу во время снегопада, возвращаетесь разгоряченный и не переодеваетесь в сухое платье. Вам не двадцать лет, и вы можете серьезно заболеть, если не будете беречься.

— Я, право, рад, что у меня нет больше больных; теперь я могу лечь в постель и заботиться только о себе. Ах, мой любезный Ивариус, не знаю, что со мной, но мне очень дурно…

Действительно, когда Серван встал, чтобы отправиться в постель, то едва мог стоять и весь дрожал, словно в лихорадке.

— Вот уже несколько дней я чувствую себя дурно, но мы, врачи, не можем болеть… Мне уже семьдесят лет, — произнес старик со вздохом, — и я думаю, что пришло время устроить свои дела.

— Что это вам в голову взбрело! Успокойтесь, отдохните немного, и завтра вы будете веселы и свежи!

— Я в этом сомневаюсь, — ответил старик, который при помощи Ивариуса разделся и лег в постель. — Я в этом сильно сомневаюсь, и потому позволь мне принять некоторые меры. Укрой меня хорошенько и приготовь мне мяты; затем отправляйся к моему нотариусу и скажи, чтобы он пришел сюда в семь часов с половиной; оттуда ты сходишь к госпоже Лансгер, ну… ты знаешь? — При этих словах старик сделал Ивариусу знак, который легко можно было понять. — И попросишь ее прийти сегодня вечером между девятью и десятью часами. Мне нужно ее видеть. Бог знает, что может случиться, а у меня есть дела, которые я должен передать только ей.

— Все будет исполнено.

— Потом попроси священника нашей церкви прийти ко мне между одиннадцатью часами и полуночью.

— Вы что, уже считаете себя умирающим?!

— Делай все, что я говорю; ты знаешь, что в мои лета нужно все предусмотреть. Я не утверждаю, что умру от этой болезни, но может случиться, что умру, а я хочу умереть как истинный христианин. Теперь ступай и поскорее возвращайся.

Ивариус вышел. Заметим, что он не был печален, как должен быть печален человек, переживающий из-за близкой смерти своего благодетеля. Быть может, он считал, что больной преувеличивает опасность своего положения, потому как невозможно поверить в такое равнодушие со стороны Ивариуса. Как бы то ни было, помощник надел свой широкий плащ и отправился исполнять поручения доктора. Серван погрузился в размышления и так ими увлекся, что не услышал, как спустя полчаса Ивариус вернулся. Слуга тихо приблизился к постели своего господина, думая, что тот спит, но, увидев, что глаза его открыты, сказал:

— Я выполнил все ваши поручения.

— Ты видел нотариуса?

— Он придет к вам в семь с половиной часов.

— Ты был у госпожи Лансгер?

— Да.