Она почти не спала с тех пор, как они постучались в ее дверь, – не прошло и часа с того момента, когда она увидела новости по телевизору. Их было трое, и она ждала их. Киры не было, она играла дома у подруги. Они сказали, что хотели бы поговорить и с Кирой, но позже, не сейчас.
Открылась входная дверь, и из нее вышли двое. В руках они несли два черных застегнутых пластиковый пакета с… С чем? Натали затянулась сигаретой. Ей хотелось зайти внутрь. Она была там один или два раза – забирала Киру, но Эдди ни разу по-настоящему не пригласила ее в дом. Впрочем, тогда это был самый обыкновенный дом – чей-то коридор и гостиная, чья-то необычная мебель. Теперь он выглядел по-другому. Казалось, что у него даже форма изменилась. Он выглядел нескладным, обособленным. Она видела фотографии с ним по телевизору и в газетах – дом напротив, дом Эдди, но не этот дом, теперь кажущийся таким далеким: с опущенными шторами, полный полицейских в белых костюмах и с неизменным фургоном на подъездной дорожке. Дом убийцы. Когда-нибудь он появится в фильме или в одной из книжек по мотивам реальных преступлений. Этот дом.
Ей надо было поговорить с Кирой еще раз. Полиция пока этого не сделала, и Натали должна была выяснить все первой. В том, что выяснять было что, она не сомневалась. Должно было быть. Она холодела при мысли о том, что происходило, и о том, что могло – очень даже могло – произойти в любой день, в любую неделю. Кира.
Она любила Киру. Было тяжело вот так, совсем одной, и у нее случались плохие дни. Кира выводила ее из себя, постоянно задавала вопросы, скакала, вертелась, никогда не вела себя спокойно, плохо спала. Но она любила ее. Как можно в этом сомневаться?
Белые костюмы вернулись обратно по подъездной дорожке и захлопнули за собой дверь.
Она мысленно проследовала за ними. Сначала коридор. Потом поворот налево. Гостиная – такая же, как у нее. Дальше. Кухня. Дверь на задний двор. Через которую иногда заходила Кира. Раньше. Она увидела ступеньки, хотя ни разу в жизни не была у Эдди наверху. А теперь ей туда хотелось, она хотела посмотреть, внимательно изучить комнату за комнатой, исследовать их, отодрать обои, поднять занавески, отодвинуть мебель – чтобы увидеть своим внутренним взором, что таилось под ними или за ними.
Несколько раз в день Натали бралась за телефонную книгу и находила в ней имя.
Слайтхолм, Э.С., Бримптон Лэйн, 14.
Оно выделялось среди других имен на странице. Буквы, казалось, мерцали. А потом они становились крупнее, а чернила – темнее.
И это было уже больше, чем имя, адрес или телефонный номер. Они были обведены в круг. Они выглядели так же, как и…
Только они уже давно умерли, а это было реально, и она смотрела на него, на этот дом из красного кирпича – точно такой же, как и ее дом, в паре ярдов от ее дома, где она ела, спала, одевалась, готовила. Где жила Кира.
Натали затушила бычок.
Теперь в доме напротив было тихо. Никто не входил и не выходил. Стояли припаркованные фургоны – и все.
Она была не против отпускать туда Киру. Даже больше чем не против. Счастлива. Всегда готова – в любой день. Она не знала, что чувствовать по этому поводу. Как она могла о чем-то догадаться? Кира ходила туда постоянно – каждое утро, каждый вечер, каждую субботу и воскресенье. Эдди. Эдди. Эдди. Эдди.
Значит, ничего плохого не могло происходить – вообще ничего плохого, раз она хотела и дальше туда ходить, каждое утро и каждый вечер. Или могло? Но как так? Она никогда ничего не говорила. Она бы туда не ходила, если бы…
Полицейский фургон под яркими лучами солнца выглядел слишком белым, слишком ярким и слишком квадратным. Ей было интересно, что у него внутри.
Сверху не доносилось ни звука. Ни единого.
ebooksa