Собрание птиц

– Судя по всему, вам стерли лишь одно небольшое воспоминание, для вашего же блага, дорогая. Если Ви тревожилась о вашем благополучии и безопасности, она, наверное, испугалась, что однажды вы захотите вернуться туда, где жили в детстве. Вас могло потянуть в городок, который вы считали домом.

Нур рассматривала свои туфли. Она ничего не сказала, но было ясно, что эта новость, мягко говоря, выбила ее из колеи.

– Представьте, каково это – стирать память собственному ребенку, – мрачно произнесла Эмма.

– Мне пришлось согласиться на стирание памяти моим родителям, – сказал я, тяжело вздохнув. – Это было нелегкое решение.

Нур снова покачала головой.

– Может быть, Ви вовсе не интересовала моя безопасность, – тихо произнесла она. – Может быть, я была ей не нужна.

– Какая чушь! – воскликнула мисс Шилоклювка и поднялась с места так резко, что у нее защемило какой-то нерв. Она ухватилась за край стола, чтобы не упасть, и, поморщившись от боли, медленно опустилась в кресло. – О боже. Франческа, у меня опять что-то с позвоночником. Будьте так добры, принесите, пожалуйста, мазь.

– Сию минуту, мэм, – ответила Франческа и поспешила прочь.

Маллард снова громко откашлялся.

– Прошу прощения, Нур, но боюсь, сейчас некогда предаваться жалости к себе, – заявил он. Мне захотелось наорать на него за такие бесчувственные слова, но он не дал мне и рта открыть. – Совершенно ясно, – рассуждал он, – что эта женщина, Ви, заботилась о твоей безопасности, иначе она просто отдала бы тебя тварям. Так что, если никто не против, может, вернемся к более важной проблеме?

Нур нахмурилась, но, как это ни странно, слова Милларда успокоили ее. Сердитые складки на лбу разгладились, и на ее лице появилось решительное, волевое выражение.

– Очень хорошо, – сказала мисс Шилоклювка, сидевшая, неловко скрючившись, в своем кресле. – Мисс Прадеш, не согласитесь ли вы подвергнуться небольшой процедуре?

– Процедуре? – переспросила та, подняв брови.

– Видите ли, – продолжала мисс Шилоклювка, немного поморщившись, – мы, имбрины, очень редко, но все же ошибаемся… – Я видел, что ей очень неприятно это признавать, – и стираем память не тем, кому следовало, или стираем лишнее, и тогда требуется исправить совершенную ошибку. У нас в штате есть один человек, мистер Реджи Бридлав… Он может частично восстанавливать утраченные воспоминания. Конечно, этот процесс изучен мало и стирание памяти произошло очень давно, поэтому я не могу гарантировать, что мы получим сколько-нибудь ценные результаты.

– О, – отозвалась Нур с надеждой в голосе. – Мне кажется, все равно стоит попробовать.

Мисс Шилоклювка улыбнулась.

– Вот и умница.

Франческа принесла мазь и помогла имбрине. Мисс Шилоклювка выпрямилась, ожила, и в этот момент в комнату вошел Бридлав, шатаясь, словно пьяный; по крайней мере вид у него был как у человека, которого только что вытащили из постели. Костюм сидел кое-как, галстук повязан криво. Он был высоким, смуглым, с широким лицом и огромными глазами, которые, казалось, никогда не мигали.

Франческа подвела его к нам. Он споткнулся о стопку книг, но ему удалось удержаться на ногах.

– Мне кажется, у вашего сотрудника какие-то проблемы с головой, – с сомнением произнесла Эмма.