Бывшая карта муравья, а теперь зелёный листок со слабо светящейся зримой частью узора взлетел и, кружась и танцуя, опустился на кожу Леса. Дрогнул, пристраиваясь… и впитался, побледнел… пропал вовсе.
Какое-то время ничего не происходило, и Ул не дышал. Не мог! Он так надеялся на лучшее, так боялся не уследить… Но вот сухая кожа альва потемнела, начала крошиться и отслаиваться. Под кожей обнажалось чёрное, как обгоревшая головня, тело.
— Мои корни сгнили, — то ли выговорил Лес, то ли его слова придумал сам Ул, всматриваясь в шевеление губ.
Тело альва скрутила судорога, сразу ободрав всю кору, без остатка. Чёрный, извивающийся и ничуть не похожий на человека Лес скатился в пенную волну и пропал… лишь несколько капель янтаря отметили его путь, и Ул собрал эти смолистые слезинки, с ужасом глядя в пучину и не понимая, насколько поправимо то, что он сотворил с другом.
— Слежу, — Шэд пощекотал плечо Ула кончиком языка. — Альвам дно не опасно. Он справится, пустит корни. Или не справится и сгниет. Таков будет его выбор, свободный и честный. Спи.
— Я с некоторых пор думаю, что знаком с твоим вервром. Если так, он мне как бы враг… ну, если он не передумал, — вздохнул Ул. — По крайней мере, он бы точно уснул глубоко и спокойно, сотворив подобное! Прежде я злился: он бездушней и ему всё равно. Но теперь я подрос… знаешь, он ответственный. Я тоже. Я отдохну, проснусь и приму правду.
— Можешь знать его, да. Запах не тот, но всё проходит, всё меняется, — Шэд убрал под воду почти все головы, утопил до клыков последнюю. — Спи. Он крепко спал, сотворив разное, он собирал силы. Он ответственный.
Ул свернулся в клубок и закрыл глаза, стараясь не жмуриться. Расслабил руки, пальцы… задышал медленно и ровно. Перед внутренним взором одна за другой рисовались головы Шэда, играющие с шаром. Ул принялся мысленно дорабатывать набросок. Так и заснул, не превратив его в картину, достойную внимания Мастера О…
— С-сюда! — зашипело и забурлило.
Вздрогнув, Ул очнулся, вскочил и встряхнулся, отмахиваясь от брызг. Его разбудили, окатив с головы до пят! И это ещё пустяки! Издали, от тучевого горизонта, пёрло такое… О трёх головах, громадное, пышет огнём, разбрасывает искры. Средней головой ревёт так, что сердце останавливается, а волны встают дыбом!
— Биться — ратиться! — выплюнув клуб дыма, громогласно взвыла средняя голова. Из дыма в воем и свистом вырвался огромный шар и почти попал в островок Ула. — Не трусь! Конь на обед, молодец на ужин.
— Тогда ты точно без обеда, — Ул увернулся от искр, потянулся. — Эй, я без коня и…
— Я за коня, — вынырнула рядом некрупная голова и ехидно прищурилась. — Из-за тебя я обречён на самоедство. Борись! Или нас съедят.
— Всерьёз? — свесившись с острова, быстро уточнил Ул.
— Всерьёз! Бейся! Атлы сами и есть оружие. В тебе сила, — пообещал «конь», подставляя спину. — Знай, я никогда не играю в поддавки. Я создал тебе врага и союзника из себя, задача трудна, но посильна. Не сладишь — не годен жить. Только смерти достоин трус или с-слабак.
Последнее слово «конь» просипел со свистящим презрением. Высунул из воды кончик хвоста и указал в сторону чудища.
— Биться-ратиться! — взревел трёхглавый, и новый шар огня помчался, целя в островок!
Ул скатился кубарем, нырнул и обнял шею «коня». Спина горела свежим ожогом. От рубахи остался жалкий клок… От сомнений в том, что Шэд — вторая половина багряного беса Рэкста, не осталось и пепла. Кто ещё мог так вот… учить, убивая? Это ж не Лоэн с его изощрённым враньём себе во благо. И не Осэа с её ядовитой и обворожительной игрой в тайны. И не Мастер О с дисциплиной и самоограничением, и не… да кто ещё мог быть столь бешеным? Пятки в кипятке, «конь» воет, поджимая хвост, вода вокруг испаряется с клокочущим сипом! Пахнет палёным, серой и ещё бес знает, чем, но исключительно жутко!
— Сила, выпусти, старайся, — вырвавшись на поверхность и дав вздохнуть, прошипел «конь», извернулся, уходя от прямого попадания шара огня. — С-скоро обед!
Ул поперхнулся пеной, задохнулся, отплевался… Расхохотался, и волосы полыхнули серебром чистого азарта. Сейчас Ул обожал Шэда! Да, тот швырнул «врага» в воду, как щенка. Но всё же на обед будет пущен, если что, «конь». Значит, затевая обучение всерьёз, Шэд оказался много честнее Лоэна. Даже дал право на ошибку!
ebooksa