Карты четырех царств.

22
18
20
22
24
26
28
30

Ул усмехнулся и внимательнее глянул на людей мира Нойд-ийе-Ос, переминающихся на возвышении. Церемония встречи, прямо скажем, сорвалась. Но люди ещё надеялись на вежливость гостей и на их низкое положение в малопонятной иерархии.

— Тогда — как быть? — удивился Лес.

— Хорошо, что не ты задал мне задание, — расхохотался Ул, не отпуская руку альва. — Вот уж нет ответа, вовсе нет! Ты дыши. Пока дыши без ненависти, уже много.

От возвышения разнёсся шум. То есть сперва Ул решил — шум, после сообразил: музыка. Бумкает, бряцает, дзинькает. Утихла…

— Приветствую высоких гостей из центра, — проревело сверху и с боков, отовсюду, повторяясь эхом и многократно усиливая значимость местного важного человека. — Мы горды тем, что вступили в большую галактическую семью и однажды понесём её идеалы в иные миры. Мы…

Ул поморщился, более не вслушиваясь. Винно-лиловая дорожка с мелкими звёздочками как раз дотянулась языком до того места, где он стоял. Местные слуги расстарались, раскатали и расправили.

— Хорошо, я расскажу тебе про людей кое-что важное, дикий альв. Слушай и учись, — Ул скопировал столичную кривую ухмылку друга Дорна. — Худшие люди поддаются дрессировке, как лошади и собаки. А лучшие плюют на такое подлое дело, и за это жизнь у них не мёд. Остаётся или обижаться и ненавидеть, или быть собой. Без мёда. Даже если во веки вечные — без мёда.

Ул вздёрнул подбородок, кое-как удержавшись от презрительного, не очень приличного жеста, принятого на всех знакомых базарах родного мира — и пошёл мимо дорожки, по косой, к приглянувшейся машине. На возвышении кто-то отчётливо икнул, и звук оказался усилен. Шёпоты и шорохи оборвались, стало тихо, и с каждым шагом Ула всё тише.

— Но… церемония, — Лес дёрнул за локоть, пытаясь направить Ула на парадную дорожку.

Его усилие развернуло Ула и рассмешило.

— Вот тут мы с тобой разные люди… то есть бесы, — в натянутой тишине голос Ула звучал особенно громко. Он тряхнул волосами, и ветерок раздул искорки серебра на кончиках. Не глядя на перекошенные лица людей, Ул почти кричал альву: — Чихать мне на их церемонию! На иерархию и ценности этой… как её там… галактики! Я вежливый только с теми, кого уважаю. Еще я умею быть почтительным, когда дурачу ублюдков, чтобы ловчее провести их и не получить по шее. А что здесь? А то… Пусть добудут другого балаганного беса и его донимают.

Ул переупрямил Леса и потащил к машине. Краем глаза он видел, как один из людей вцепился в тонкий стержень и, комкая слова, очень быстро заговорил в его верхний срез. Человек суетливо поправлял одежду и пытался подать знаки слугам… И — потел. Он все ещё хотел казаться хозяином положения.

— Мы спешим, — ныряя в машину, сказал Ул и рывком втянул Леса. — Вас предупредили, мы зверски спешим!

— Д-да, гость, — с запинкой выдавил человек за рулём. Ул как раз теперь вспомнил его название: водитель.

Лес еще раз судорожно дёрнулся, пытаясь выбраться из машины и спасти местного князька от провала и прилюдного позора. Хотя и то, и другое по мнению Ула было мелко и, вдобавок, заслуженно.

— А ты говоришь «ненавидеть», — пробормотал Ул. — Ты просто распустил… своих. Всегда надо знать, кого бить, а кого защищать. Это бесовски сложно! Но ты не маленький, мог бы разобраться. Только ты высохнешь в труху, а бить не сможешь. Я теперь понял.

— Возмож-можно узнать ваше имя? — трогая пищащую подсказками горошину в ухе, заблеял человек за рулём.

Ул повёл бровью и уставился на Леса. Тот плотнее сжал губы и сморщился всей кожей, еще сильнее подсох.

— Имя… можно, разве нет? — осторожно удивился Лес.

— Не их щенячье дело, — подмигнул Ул, хотя внутри кипело много чего, и всё это никак не относилось к здешним людям. Не они довели Леса до отчаяния! И даже в поведении Лоэна виновны не они. Не эти и не теперь… — Эй, Лес, прекрати переживать. Потребуй сменить машину. Или скажи, что по такому грязному городу, где нет деревьев и зелени, тебе противно ехать. И чтоб не уродовали лес.