— Замолкни, Хряк!
— Из города под названием Венеция. По крайнем мере, там я был, когда меня арестовали, судили и приговорили к заключению в Медной клети до конца дней. Венеция! Так океан входит в город, создавая улицы между великолепными палаццо и грязными трущобами, где меж домами натянуты веревки с бельем, где моторки останавливаются на базарной улице, а их палубы завалены капустой, помидорами, хурмой, мидиями, артишоками и омарами. Там гости, студенты-архитекторы, художники и банкиры прохаживаются по мощеной трапеции Пьяццы, гуляют меж розовых колонн Дворца дожей, спускаются к набережной и смотрят в узкие каналы, где между дворцом и старой тюрьмой перекинут мост Вздохов. Если студенты видят, что вы одиноко бредете между парком и морем, они подбегут, похлопают вас по спине, и позовут с собой, и потащат в вапоретто, который пыхтит по Гранд-каналу, и будут распевать и шутить с девушками, покуда я показываю Бруно здания, восхищавшие землян со времен Рёскина.[32] Затем бегут по аллее к «Менсе», по мосту Академии с его бурыми, замшелыми снизу досками, мимо винных погребков и по лестнице на верхний этаж, где надо стучать, чтобы кухарка открыла, а потом все едят и поют, а Бруно говорит, что так и надо, что не стоит грустить, потому что это Венеция…
— Эй, в чем дело, мистер Кейдж?
— Продолжай, Кейдж.
— Кто-нибудь из вас видел Медную клеть снаружи?
— Да как ее увидишь, изнутри-то?
— Заткнись, Хряк. Нет.
— Она стоит на заснеженной каменистой равнине. Даже облака здесь жидкие. Сквозь них ночами звезды смотрят на Медную клеть. А она даже не смотрит на них.
— Медную клеть никому видеть не положено, мистер Кейдж.
— Ага, и откуда ты знаешь, какая она?
— Я видел рисунки. Я много такого видел, Хряк, чего мне видеть не положено. Я изучал архитектуру.
— На Земле?
— В Венеции?
— Да-да. Однажды мне дали посмотреть планы. Я имел случай увидеть, куда коридоры ведут и где начинаются.
— Правда?
— Я мог бы рассказать, где лежит каждый кирпич, каждый камень Айя-Софии. Я мог бы рассказать, как и по какому принципу построен оптикоиллюзорный храм Анкора на планете Кеплар, вплоть до последнего зеркала. И мне известен каждый тупик, поворот, ворота, часовой замок и дренажная труба в Медной клети.
— Чего, правда?
— Ты хочешь сказать, что знаешь, как отсюда выбраться?
— Венеция…
— Слышь, Коршун, может, Кейдж знает, как отсюда сбечь?
ebooksa