Белое безмолвие

22
18
20
22
24
26
28
30

Склон передо мной был крутым, и я отчаянно надеялся, что вновь появится то чувство бесконечного покоя, которое спасло мне жизнь в пещере. Этого не произошло, но мозг оставался затуманенным, защищая меня от потрясения, вызванного случившимся. Мингма помогал, чем мог, отцепляя и вновь пристегивая мой карабин к страховочной веревке на каждом ее стыке. Неуклюжий из-за гипоксии и усталости, я постоянно задевал веревку шипами «кошек». В какой-то момент я споткнулся, соскользнул на каменную плиту и пролетел несколько футов вниз; при этом я ударился обмороженной рукой о камень, и от боли всё тело содрогнулось, как в агонии. После этого Мингма взял меня на короткую связку.

Мы шли вниз, мимо продуваемого ветром Лагеря III, в котором мы провели ночь миллион лет назад. Вниз и вниз, где в воздухе было больше кислорода.

Если я слабел, Мингма сзади тащил меня за страховку, словно суровый дрессировщик собак.

– Не отдыхать, Саймон. Скоро стемнеет.

Я мочился внутрь своего костюма.

Когда Мингма ввел меня в палатку на вершине седла, солнечный свет уже розовел. Я мгновенно отключился, лишь на короткое время пришел в себя, когда он заставил меня выпить сока. На этот раз я смог его проглотить и прочувствовал каждый сантиметр своего пересохшего пищевода, по которому текла жидкость. Я не посмел снять перчатки. Я ничего не хотел знать и снова потерял сознание.

Прошло, казалось, секунд десять, прежде чем Мингма растолкал меня.

– Мы идем вниз, Саймон.

– Вниз – куда?

– В ПБЛ.

Мой мозг просыпался в воздухе с большей плотностью кислорода, и меня стал охватывать шок от потери Марка. Марк ушел, и Эд… стоп. Этого не надо.

– Есть какие-нибудь новости про Марка?

– Нет, Саймон. Мы должны идти вниз.

– Он по-прежнему там, наверху?

– Не знаю.

– Почему никто не пытается его спасти?

Мингма терпеливо вздохнул.

– Его некому спасать.

Я вспомнил, что Мингма оставил нас у Выходных Трещин не просто так, а по определенной причине. Запаниковав, я быстро спросил:

– С Вандой всё в порядке?