Белое безмолвие

Она кивнула.

– Тадеуш собирается послать кого-то за ним?

«Тадеуш собирается дать хорошего пинка под твою поганую задницу, Сай. И ты это заслужил».

– Нет. Мы попросили другие команды дать нам знать, если Марку удастся добраться до закрепленных веревок, но в данный момент Тадеуш готовится эвакуировать Малколма.

– Малколму плохо?

– Очень плохо. На Второй ступени у него резко упало зрение и, похоже, начался церебральный отек.

Еще один эпизод в копилку моей вины. Если бы я тогда рассказал Ирени о проблемах Малколма со зрением, он бы не попал в беду, а Мингма не покинул бы нас. Я не сомневался, что Марк выжил бы, если бы Мингма остался с нами.

– С ним всё будет в порядке?

– Когда он доберется до базового лагеря, его вертолетом отправят в Джангму. Дордже по пути вниз всё время держал его на короткой связке. Он спас Малколму жизнь.

А Мингма спас мою. Ирени рассказала мне, что после того, как Мингма помог Дордже спустить Малколма со Второй ступени, он отправился к тому месту, где оставил нас. Решив, что мы не стали его ждать и ушли в Лагерь II, он помог Дордже отвести Малколма в ПБЛ. А потом, уже закончив с этим, он услышал по рации сообщение шерпа из другой команды о том, что я попал в беду у Выходных Трещин, и снова поднялся вверх за мной. Это был настоящий подвиг, совершенно невероятный.

Мою правую руку сунули в таз с теплой водой, но было слишком поздно. К этому моменту мои пальцы уже разморозились. Со зрением у меня по-прежнему было неважно, но все же я видел достаточно хорошо, чтобы понять: они чернеют, как гниющие бананы. Гйалук принес мне чай. Он ничего не мог сказать, только повторял все время: «Как жаль, как жаль, как жаль».

– Мне нужно снять твои ботинки, – сказала Ирени; голос ее стал мягче.

Я сидел, как беспомощный ребенок, пока она снимала обувь с моих опухших ног. Они были все в крови и разбиты, как у прима-балерины, но каким-то образом избежали обморожения.

Далее она почистила и перевязала мою мертвую банановую руку.

– Иди отдыхать, Саймон.

– Очень жаль, что так вышло с Марком, Ирени.

Она сумела изобразить слабую улыбку.

– Это не твоя вина. Люди сами делают свой выбор. Я из-за этого тоже плохо себя чувствую. Мне следовало остановить его, не пустить. Его здоровье беспокоило меня. Мы с Тадеушем даже думали оставить его в ПБЛ, но потом решили отпустить его, надеясь, что Мингма присмотрит за парнем.

«В отличие от тебя, козел».

Я направился к палатке Ванды. Полог был расстегнут, Ванда лежала на животе, накрыв голову руками в перчатках, словно боялась, что ее ударят.