Подёнка

– Черт! – воскликнула Джорджи.

Кондукторша скорчила гримасу.

– Извините, дорогуша. Я сказала – ваш билетик.

Джорджи показала свой билет, и кондукторша, каждая рука которой была толще талии Джорджи, пошла по вагону дальше, покачивая монументальным задом.

Что бы сказать Чарли, если он спросит насчет вылазки в Кембридж? Конечно, Джорджи могла бы соврать, но врунья из нее никакая, к тому же босс прекрасно умеет выведывать правду. Возможно, она могла бы… Что-то заставило ее оглянуться. Девушка окаменела. Двое мужчин в пиджаках вошли в вагон.

Джорджи закрыла глаза и сосчитала до десяти. За спиной слышались звуки передвигаемого багажа – и дыхание. Она была уверена, что слышит их дыхание.

Поезд притормаживал. Компьютерный голос объявил, что следующая остановка – Кембридж. Джорджи медленно встала со своего места, не решаясь посмотреть назад. Ее руки в карманах пальто были сжаты в кулаки. Она нащупала что-то острое. Связка ключей. Девушка сжала их так, чтобы зазубренный стержень одного из них торчал между средним и безымянным пальцами. Если возникнет такая необходимость, этого хватит, чтобы выколоть глаз.

Джорджи двинулась к выходу. Она слышала за своей спиной шаги. Кто-то кашлянул. Она шла вперед, они шли за ней. Шея и груди горели. Чарли был прав. Сейчас ей следовало бы сидеть дома. Девушка крепче сжала в руке ключ. Она дошла уже до середины вагона и двигалась все быстрее, но старалась не бежать, ведь они могут погнаться за ней.

Она думала о Майлзе Эллиндере и Владе Колосажателе, князе Валахии. Ключ резал руку.

Поезд притормаживал невыносимо долго. В окне виднелась промзона. Похожие на коробки здания с названиями фирм, которые Джорджи видела в первый раз. И низкая стена, разрисованная граффити.

Дверь в конце вагона должна была открыться автоматически по мере приближения пассажира, но не открылась. В ушах гулко стучала кровь, и это биение смешивалось со звуком шагов за спиной. Джорджи опять закрыла глаза. С ней это уже было. Тогда она тоже знала, что может царапаться, кусаться и использовать ключи. Но в прошлый раз ей противостоял только один мужчина; теперь же их было двое. Глаза наполнились слезами; девушке хотелось, чтобы пол поглотил ее.

Перед мысленным взором встала Хейли – такая, какой она ее себе представляла. Возможно, Хейли пришлось столкнуться с тем же самым, возможно, она забилась в угол, охваченная ужасом, возможно, боялась так же, как сейчас Джорджи. «Нет, – подумала она, – я не боюсь. Я не жертва, а последний герой».

Девушка резко повернулась и вынула из кармана ключи, готовая рвать плоть любого, кто преследует ее сейчас, готовая выкалывать им глаза.

Ощущение жжения никуда не ушло. Она задыхалась. Каждая мышца в теле была напряжена.

Рука, сжимающая ключи, опустилась. Дыхание замедлилось. Вагон был пуст.

Глава 39

Тифф Роулинсон не изменился. Он словно застыл во времени, и процесс старения его не коснулся. Рыжевато-белокурые волосы не поседели и по-прежнему спадали на глаза. Он выглядел лишь немногим старше участника какого-нибудь бой-бэнда.

Он сидел на деревянной скамейке, устремив отсутствующий взгляд на долину с редкими фермами. Если не считать ветряков, эта картина сохранилась такой же, какой была сотни лет назад.

Роулинсон повернулся, чтобы поздороваться. Одна его рука лежала на спинке скамейки, в другой он держал кружку с кофе. Увидев Джессику, он встал и протянул ей ладонь:

– Добрый день. Признаться, Прист, я думал, что встречусь только с тобой. Впрочем, трое – это еще не толпа, верно, мисс?..