– Сейчас, сударыня. Сию минуту!
Гриф тот час же удалился и по суетливо-торопливым шагам, я поняла, что он был прилично припугнут.
– Лихо вы его, – сказала я, когда Мэрилин вновь заняла место на скамье подле меня.
– Очень жаль, что порой приходится с ними общаться, как с малыми детьми, напуская излишнюю суровость. Гриф, в сущности, порядочный исполнитель, просто иной раз старается слишком рьяно, – посетовала женщина.
– Вы, как мать для них всех, – сказала я не без доли восхищения.
– Если бы, скорее военачальник. – Печально улыбнулась она. – У тебя урчит живот, ты голодна?
– Если честно, то я не ела со вчерашнего дня. – Я сконфузилась и сжалась от слишком громких протестов, издаваемых моим проголодавшимся чревом.
– Как только наш начальник вернётся, я распоряжусь на счёт ужина. Пытки голодом всегда были мне противны, – добродушно заявила пожилая дама.
– Спасибо, – коротко ответила я.
Наш разговор продолжился лишь тогда, когда в помещении водрузился факел, а рядом со мной глиняная тарелка с жареными овощами и куском запечённой курицы. Когда я насытилась и осушила вдобавок стакан воды, то заметила, что моя соседка по скамье ничего не ест. Она ответила, что не голодна так, как успела поужинать до встречи со мною.
– Теперь, когда ты не испытываешь мук голода и посвежела, могу я узнать твою историю и правду твоего прихода в Камелот? – спросила Мэрилин.
Я поведала более-менее целостно всю историю моих злоключений, естественно, скрыв о том, что я из другого временного периода и обладаю определённой силой. Пускай об этом знают два человека – Агата и Мария. Одна в силу схожих обстоятельств, другая по случайному интуитивному наитию и моему доверию. Но больше у меня не было желания впускать в свою тайну кого бы то ни было. Это опасно и чревато непредсказуемостью мне и тому, кто б узнал.
– В твоей истории есть несколько тёмных мест, начало и конец, – произнесла Мэрилин, когда я закончила говорить, её глаза вдумчивые и внимательные, смотрели поверх меня, будто размышляя над чем-то, что не касалось этой комнаты и происходило задолго и далеко отсюда.
– Конца у истории, действительно, нет, потому что я ещё не встретила своих друзей, – ответила я не сразу, тщательно обдумывая каждое слово и их возможные последствия для меня самой. – А начало? Так я же вроде всё подробно рассказала.
– Ты не сказала мне самого главного, дитя. Откуда ты? – Васильковые глаза в свете огня факела и мрачных теней комнаты потеряли свою нежную синь, налившись тяжестью предгрозового неба.
– Но я же…, – попыталась я сказать, но была тут же оборвана.
– Не увиливай, ты явно не из Уолверта. Я это сразу поняла, – Мэрилин довольно резко осадила мою попытку увильнуть. – Ты говоришь иначе, немного… смотришь и двигаешься.
– Это не показатель! – возразила я.
– Согласна. Столько деревень и столько людей населяют Уолверт теперь. Но не так, как прежде. – Мэрилин вздохнула, она вскочила со скамьи и принялась мерить быстрыми шагами комнату. – В тебе отчего-то сохранилось то, что ушло из этого мира навсегда. Другой мир, старый и алчный, жестокий и удивительный. У тебя глаза того мира! Но такое невозможно! Это могло бы быть только в одном случае, если бы ты не жила ни дня после. Но это невозможно! Так откуда же ты, незнакомка? Возможно, ты попала в Уолверт из далеких земель, что лежат за пределами океанских вод, окружающих нашу страну? Тебя доставил корабль из Логреса, а может из самого Кадора? Или ты с Потерянных Островов?
А вот о подобной альтернативе своей легенды я и помыслить не могла и даже не думала.